— Пойдём, — он повёл её прочь от костра к выходу со двора фабрики.
Когда они дошли до припаркованного сразу за воротами "Форда", его хозяин пристегнул Памелу наручниками к буксирной проушине. Разумеется, для этого "подстилке" пришлось встать на колени, но ей ли привыкать к подобной позе?
— Постой пока тут, в стойле! — улыбнулся Стивенс, открывая багажник. Достав оттуда канистру с бензином, он одарил девицу уничижающим взглядом и двинулся обратно во двор.
Поставив тару с топливом рядом, Джон затащил в "Супру" двух ещё подававших признаки жизни отморозков и посмотрел на третьего.
— Нет, этот из игры уже вышел, — с некоторым разочарованием констатировал он, после чего откупорил канистру и принялся поливать "Тойоту" бензином. Сначала крышу, потом капот, и в салон плеснул немного. Не торопя события, но и не мешкая, он опустошил тару, вылив остатки её содержимого тонкой линией на снегу — этакий бикфордов шнур, ведущий к машине. Бросив ставшую бесполезной канистру — но не в сторону, а на заднее стекло вражеского авто — полицейский достал зажигалку и чиркнул ею. Добыв, таким образом, огонь, Джон не замедлил воспользоваться его разрушительной силой, поднеся к пожелтевшему от топлива снегу. Бензин мгновенно вспыхнул, быстро устремляясь к "Супре". Стивенс едва успел отойти на безопасное расстояние, когда пламя перекинулось на кузов, а, чуть погодя, проникло и в салон с двумя отморозками. Крики их мучительной агонии не вызвали у человека ничего, кроме морального удовлетворения. Не прошло и полуминуты ("Слишком мало для этих ублюдочных созданий, слишком!!!"), как из общего раскалённого ада вырвалась более крупная огненная вспышка — полыхнул бензобак.
Широко улыбаясь, Джон повернулся к Памеле, оценив представшую его взору картину — размалёванная девица, этакое физическое олицетворение термина "шлюха", на коленях стояла перед задней частью коварно поблескивающего "Форда", словно намеревалась ублажить и эту стальную громаду. Впрочем, вряд ли "Краун Виктория" согласится.
— Здорово, правда? — весело произнёс Стивенс. — Обычно в таких случаях говорят: "Прямо как в День Независимости", мать его!
Она промолчала, наблюдая, как горит колымага её дружка и, собственно, он сам в ней. Джон подошёл к "подстилке" и отстегнул наручники. Однако это вовсе не означало, что он собрался отпустить её. Вместо этого он подвёл Памелу к передней пассажирской двери и, открыв её, сказал:
— Я очень щепетильно отношусь к чистоте в своей машине. Если, не дай Бог, в ней останется хоть малейший след твоего пребывания, то я тебе гарантирую очень неприятные процедуры, поняла меня?
