Теперь его руки и голос были нежными, и она реагировала на нежность, как умирающий от жажды на холодную воду. Но внутри вилась змея ненависти.
- Позвонить твоему врачу?
- Нет.
Доктор Джим был больше, чем врачом, он был другом. Она не могла пойти к нему, или к другому мужчине и сказать:
- Со мной сделали это...
Настойчиво зазвонил телефон.
- Это с работы, - сказала она. - Не отвечай. Я больше туда не пойду.
В их оценке случившегося была странная схожесть. Другая женщина позвонила бы доктору, в полицию, вернулась бы к жизни, как будто не произошло ничего, кроме болезненной неприятности. Но не Дэа Гинес. Она была гордой женщиной.
Джонни сел рядом на кровать.
- Они оба мертвы. Я их убил их этим утром, - сказал он. Или их было больше?
Она покачала головой и посмотрела на него. Черные вьющиеся волосы, на лице даже сейчас полуулыбка.
- Кто ты? - спросила она.
Он сошел с ума. Он слишком долго был одинок. Для него друзья были почти любовниками, безумными, самоотверженными в страсти дружбы, как любой любовник. Не считая секса, бандиты гор были настоящими любовниками для Джулиано. Два года он был лишен этого. Такого одиночества никогда не узнает мягкий городской благоустроенный и защищенный человек.
- Меня зовут Джулиано, - сказал он, и это было безумием. Никогда не рассказывай секреты женщинам. Никогда не рассказывай о себе женщине. Но Джулиано рассказал Дэа Гинес о жестоких горах, об утре в горах с Марией, о вилле около Рима, о рождении Джонни Колини и его приезде в Соединенные Штаты.
Он рассказал о мафии. Он сказал, что приехал в Штаты убить некоторых людей, но не наемным убийцей, а как претендент на наследство, которое надо взять силой.
Теперь она могла разговаривать, правда, как измученный жаром больной.
- Это невозможно, - сказала она. - Это все равно что пройти через охрану, убить президента Соединенных Штатов и сказать, что одержал верх.
- Если бы президент Соединенных Штатов стал президентом, убив сорок человек, это было бы возможно, - сказал Джулиано.
- Но ты один. Они убьют тебя, и на этом все кончится.
- Они побоятся убить меня.
- Джулиано-Джонни, ты псих.
- Я должен создать армию призраков.
Она взглянула на него со страхом, уверенная, что он псих.
Джонни улыбнулся.
- Я не могу сколотить шайку. Людей в Сицилии, которым я доверял, я знал годами, мы выросли вместе, но даже им я верил только потому, что они меня боялись.
- Ты не сможешь сколотить свою банду, - сказала Дэа. - Я делала передачи о преступности, и знаю, что это за сила. Ты сможешь завербовать только пару бесполезных и ненормальных подростков. И все.
