Верхоустин вопрошал, словно его устами говорил искуситель. Синева его глаз потемнела, как озерная вода, над которой нависла туча. Лемехов чувствовал страх, больной озноб, и одновременно восторг. Будто стоял на вершине огромной башни, и ему предлагалось прыгнуть вниз, в голубую пропасть. Искуситель с черно-синими пылающими очами испытывал его:
– Вам придется выдержать все чудовищное давление русской истории, и если вы окажетесь неудачником, вам придется сложить голову на очередной плахе, которыми уставлен весь русский путь, украшена геральдика русской государственности. Готовы ли вы принять такую судьбу?
– Россия – это судьба! – страстно, как безумный, выдохнул Лемехов. Он падал в голубую пропасть, испытывая сладость парения.
Они сидели молча, позволяя остыть этому огненному признанию.
– Теперь, когда вы сделали выбор, я считаю своим священным долгом вам помогать. Ибо отныне связан с вами единой судьбой. Либо бриллиантовой звездой Победы. Либо липкой кровавой плахой.
Звон их бокалов висел в воздухе, пока они пили нежное, с легчайшей горечью, тосканское вино.
– Вам предстоит в кратчайшее время создать партию. Название должно звучать страстно и лучезарно. Например, «Партия Победы». Или партия «Звезда Победы». Вы начнете строить гвардию, своих «семеновцев» и «преображенцев». Директора оборонных предприятий. Конструкторы. Армейские офицеры. Ветераны спецслужб. Вы обратитесь к народу с пламенным словом, предложите русским Большой проект. Огромную идею, от которой страна отвыкла, но каждая русская душа тайно хранит мечту о великой задаче, о возвышенной цели, о грандиозной работе. На ваш призыв откликнется патриотическая интеллигенция, духовенство, молодежные организации. Съезд партии должен открыть Патриарх. Его присутствие, его напутствие будет своеобразным благословением, своего рода помазанием. Все поймут, что создается не партия-однодневка, а президентская партия, призванная решить судьбу государства. На этом съезде вы объявите о дерзновенном космическом проекте, продолжающем штурм космоса, который был прерван после уничтожения «Бурана» и «Энергии». Все увидят, что ваша политика носит космический смысл, ваша идеология имеет вселенский характер.
Лемехов внимал, будто слышал восхитительную музыку. Она всю жизнь тайно звучала в нем – в юношеских мечтаниях, в ночных сновидениях, в шуме дождей, в металлическом рокоте самолетов. Таинственный оркестр, бессловесный хор сопровождали его в деяниях и теперь вырвались на свободу. И, слушая эту грозную музыку, он чувствовал присутствие незримого великого дирижера, управлявшего поднебесным хором. Того, что однажды явил свое лицо в ослепительной вспышке в аллее зимнего парка.
