— Кто разрешил входить? — рычит он и тут же осекается, видя меня. — Это ты? — хозяин устало опускается на свое место и молча смотрит, как я переминаюсь с ноги на ногу.
Мы всегда убираемся там, где нет хозяев, чтобы не раздражать их своим присутствием. Поэтому я была уверена, что в кабинете никого нет, и теперь я не знаю, как мне поступить.
— Ты убираться? — нарушает молчание Эдуард.
— Да, Эдуард Андреевич, — киваю я. — Наталья Викторовна велела убраться здесь.
— Убирайся, раз велела. — он встает из-за стола, но не уходит, как я ожидала, а перебирается на кожаный диван, где ложится, закидывая ноги на подлокотник.
Эдуард такой большой, что диван смотрится совсем игрушечным под его телом. Я еще некоторое время мнусь на пороге, а потом решаюсь начать уборку. Его взгляд следует за мной повсюду, и я начинаю нервничать, но вида не подаю. Когда я забираюсь на стул, чтобы смахнуть пыль с книжных шкафов, мой хозяин гулко сглатывает и выбегает из кабинета. Я расстроена. Не зря же мы все делаем в отсутствие хозяев. Должно быть, я начала раздражать его своим мельтешением. Теперь я получу нагоняй от Натальи. От этой мысли я расстраиваюсь еще больше. Но вот дверь открывается, и Эдуард возвращается.
— Простите, Эдуард Андреевич, — я надеюсь, что смогу все исправить. — Если я вам мешаю, то зайду позже.
— Эдуард, — глухо говорит он и смотрит на меня тяжелым взглядом.
— Что? — я не понимаю его.
— Называй меня просто по имени, — мне становится не по себе.
— Эдуард Андреевич, вы мой наниматель и мне… — начинаю я, но замолкаю, когда из его груди вырывается рык.
— Эдуард, просто Эдуард. Повтори. — у него становится страшный голос, весь он все больше пугает меня.
— Эд… Эдуард Анд…
— Вон! — ревет мой хозяин. — Пошла во-он!
Я с писком спрыгиваю со стула, на котором все еще стою, подхватываю туфли и бегу к двери, пытаясь обойти Эдуарда, который закрывает собой дверной проем. Он смотрит на мои попытки сверху вниз, потом хватает за плечи и сильно сжимает. Слезы выступают на глазах, потому что больно, но я пытаюсь сдержаться. Пальцы хозяина тут же ослабевают, и он наклоняется, упираясь мне в макушку лбом.
— Ну, куда ты бежишь? — тихо говорит он. — Зачем?
— Вы велели, — выдыхаю я и пытаюсь отойти от него.
— Зачем, Эля, зачем? — руки Эдуарда снова сжимаются, но не так сильно, как в первый раз.
— Что зачем? — шепчу я, чувствуя, как слезы все-таки начинают течь по щекам.
— Останься, девочка моя, побудь со мной, — говорит он, и я начинаю подозревать, что он просто пьян. Слишком неадекватно ведет себя.
