Поцелуй ведьмы. Часть 1 | страница 5
А потом наш театр, как и любой самодеятельный коллектив, распался. Все разъехались, разбежались по распределениям. Мне предложили работу в модном, передовом, живомыслящем журнале «Юность». Я, конечно, обрадовался — шутка ли, у меня даже появился свой кабинет! Только ради этого можно было согласиться на престижную работу. Причём в самом центре Москвы. Я редактировал и печатал юмористические рассказы лучших писателей-юмористов того времени, вычитывал письма с произведениями молодых сатириков, а также плодящихся графоманов. Но уже через полгода начал чувствовать, что жизнь моя хоть и несётся на всех парах в будущее, но… по узкоколейке! Мне явно не хватало витаминов.
Отец говорил:
— Есть мышление островное, а есть — континентальное. Общество, которое тебя окружает, с островным мышлением. У писателя должно быть континентальное. Он должен как будто сверху видеть континенты, народы, страны…
Я уже не так часто ссорился с ним. Во-первых, понимал, что каждая наша ссора его старит, во-вторых, как показала жизнь, он во многом оказывался прав. И хотя недопонимание между нами ещё оставалось, я всё чаще с ужасом думал, что когда-нибудь его не будет в моей жизни. Однажды я увидел, как в Риге он медленно переходил улицу перед нашим домом, и понял, что он сильно состарился. Тогда я дал себе обещание, пока он жив, успеть сделать как можно больше в жизни того, о чём он мечтал.
В один из приездов в Ригу во время прогулки по пляжу Юрмалы, пересилив свою гордыню, я спросил его:
— Папа, если ехать на БАМ, писать роман или очерк о первопроходцах, как ты считаешь, куда именно?
Отец ответил не сразу. Он не ожидал, что я смогу пересилить свою гордыню, — расчувствовался:
— Пожалуй, в тебе больше заложено, чем я думал, — сказал он, — может, и хорошо, что ты ушёл из инженеров!
Он обещал мне подумать над моим вопросом. Позвонил посоветоваться одному из своих лучших друзей — охотнику, таёжнику, директору Хабаровского краеведческого музея Всеволоду Петровичу Сысоеву.
Как и отец, Сысоев был далёк от столичных взглядов. Как бы теперь сказали, «не входил в писательскую тусовку». Кстати, в то время слова «тусовка» не существовало. Говорили «интеллигенция» Как же быстро меняется язык!
Сысоев сразу обо всём догадался — надо спасать сына своего старшего друга:
