— Рассказывай.
Филипп понизил голос:
— Он сидел в тюрьме и, кажется, гордится этим. На руке у него два купола, что в бандитской среде означает две ходки. Один срок у него был в кровавом сибирском лагере. Такие места меняют людей.
У меня дар речи пропал. Я видела на нём эти рисунки, но и понятия не имела, что они значат.
И хотя теперь я узнала больше о пёстром прошлом Севастьяна, моей тяги к нему это не уменьшило. По правде говоря, слова Филиппа только добавили Севастьяну загадочности, заставив меня желать счистить один ее слой за другим. Как только вернусь в свою комнату — включу Мак и разузнаю всё о татуировках. Чёрт, да обо всём этом новом мире.
— И даже не заставляй меня рассказывать о его странных взаимоотношениях с алкоголем.
— Что ты имеешь в виду? — спросила я, хотя понимала, о чём он говорит. Прошлой ночью Севастьян выпил, но только после того, как сначала несколько раз отказался пить.
— Просто понаблюдай за ним сегодня. Увидишь. Ну, хватит о нём. Слушай, если тебе хоть что-нибудь понадобится, обращайся. — Филипп похлопал меня по руке, лежащей на сгибе его локтя. — Ты дочь Ковалёва, а этому человеку я обязан жизнью.
— Правда?
Он кивнул.
— Полгода назад я был в очень неприятном месте, когда внезапно умер мой отец. Дядя Ков меня оттуда вызволил.
— Соболезную твоей потере и действительно ценю твоё предложение.
Из-за дальней двери в конце коридора доносились голоса и смех. Мне не терпелось к ним присоединиться, но перед самой дверью Филипп меня остановил.
— Я так рад, что ты приехала, Натали. Приятно, что рядом есть ещё кто-то "западный". И кто не станет мне пенять за то, что я не сидел в тюрьме! — Он положил ладони на мои плечи и улыбнулся, большинству женщин этого было бы достаточно для того, чтобы скинуть трусики. — Завтра вечером Ковалёву нужно в город. Я покажу тебе окрестности…
Прежде чем я смогла отступить, дверь отворилась, и на пороге возник Севастьян. Моё сердце подпрыгнуло — он что, шёл за мной?
Он остановился со смертельным выражением лица. Что я опять натворила? А потом поняла, что всё выглядело так, будто мы с Филиппом собирались… поцеловаться. Я повернула голову и увидела огромную столовую, полную гостей. Около тридцати бригадиров.
Они все смотрели на нас с Филиппом, все разговоры смолкли.
Наверное, плохо, если русские бандиты шокированы чьим-нибудь поведением. Но я ничего не сделала.
По крайней мере, с Филиппом.
Когда Севастьян сжал кулаки, я быстро отошла от обоих мужчин. Расправив плечи и вздёрнув подбородок, я направилась к Ковалёву, в наступившей тишине мои каблуки стучали неестественно громко.
