Стихотворения (1928) | страница 82

На первую страницу

Начнешь переписывать —

дорога́ машинистка.

Валяются

рукописи

пуд на пуде.

А попробуй

на машинистке женись-ка —

она

и вовсе

писать не будет.

Редактору

надоест

глазная порча

от ваших

каракулей да строчек.

И он

напечатает

того, кто разборчив,

у которого

лучше почерк.

Писатели,

кто позаботится о вас?

Ведь как

писатели

бегают!

Аж хвост

отрастишь,

получаючи аванс,

аж станешь

кобылой пегою.

Пешком

бесконечные мили коси́,—

хотя бы

ездить

по таксе бы!

Но сколько

червей

накрутит такси,

тоже —

удовольствие так себе.

Кустарю

действительно

дело табак —

богема

и кабак.

Немедля

избавителя

мы назовем

всем,

кто на жизнь злятся.

Товарищ,

беги

и купи

заем,

заем индустриализации.

Вырастет

машинный город,

выберемся

из нищей запарки —

и будет

у писателя

свой «форд»,

свой «ундервуд»

и «паркер».

ЛУЧШЕ ТОНЬШЕ, ДА ЛУЧШЕ

Я

не терплю книг:

от книжек

мало толку —

от тех,

которые

дни

проводят,

взобравшись на полку.

Книг

не могу терпеть,

которые

пудом-прессом

начистят

застежек медь,

гордясь

золотым обрезом.

Прячут

в страничную тыщь

бунтующий

времени гул,—

таких

крепостей-книжи́щ

я

терпеть не могу.

Книга —

та, по-моему,

которая

худощава с лица,

но вложены

в страницы-обоймы

строки

пороха и свинца.

Меня ж

печатать прошу

летучим

дождем

брошюр.

ВРАГИ ХЛЕБА

Кто

не любит

щи хлебать?

Любят все.

И поэтому

к щам

любому

нужны хлеба́:

и рабочим,

и крестьянам,

и поэтам.

Перейти на страницу