Леммер оттолкнул ее и улыбнулся Грэхему:
— Мне нравится твоя шутка, американец.
— Самое смешное ты услышишь в конце. Будешь говорить с нами или с полицией?
— Вам лучше подняться на борт. — Леммер повернулся к девчонке: — Иди погуляй.
— Но, Ян...
— Хейди, я сказал, иди погуляй. И чтоб я тебя не видел часа полтора. Поняла?
Она угрюмо кивнула, прыгнула на тротуар и пошла по направлению к Блуместрат искать какую-нибудь компанию, чтобы убить время.
— Она же ребенок! — возмутилась Сабрина.
— Ей восемнадцать, — сказал Леммер, безразлично пожав плечами.
— Если уж начистоту, то ей шестнадцать, — прошипел Грэхем.
— А ее родители? Они знают, что она здесь? — спросила Сабрина.
— Она перебежчица. Из Берлина. Ну, так о чем вы хотели со мной говорить?
— Об ограблении, — сказал Грэхем.
Леммер провел их в комнату. Здесь царил хаос. Подушки от диванов, которые стояли вдоль стен, валялись на полу; всюду пустые бутылки, грязные стаканы, пепел на двух пробковых столиках, остатки пищи около раздвижных дверей.
— У меня друзья были вчера вечером, — сказал Леммер, пытаясь объяснить беспорядок.
Грэхем и Сабрина успели заметить шприц и открытую сумочку, в которой лежал героин, прежде чем Леммер прикрыл их подушкой.
Леммер сел, его руки покоились на подушке.
— Ну так что за ограбление, мистер... я не расслышал вашего имени, как и вашего, леди.
— И не услышишь, — ответил Грэхем. — Два с половиной года назад из дома по улице Де Клерк была украдена картина, пятнадцать на пятнадцать футов. Припоминаешь?
— Думаешь, я в этом замешан? — удивленным тоном спросил Леммер.
Грэхем, который расхаживал по комнате, остановился перед Леммером:
— У нас есть свидетель, который готов поклясться в этом перед судом. Кроме того, в твоем плавучем домике живет перебежчица. А напоследок — вот под этой диванной подушкой лежит сумка с героином. Если тебе дадут десять лет, считай, что ты легко отделался.
Леммер бросился на Грэхема с выкидным ножом, который мгновенно выхватил из заднего кармана. Когда они падали, шестидюймовое лезвие скользнуло по пиджаку Грэхема. Сабрина крепко сжала ствол «беретты» и рукояткой пистолета двинула Леммера в косточку под левым ухом. От удара Леммер непроизвольно обернулся и получил рукояткой в лицо, в дюйме от глаза. Из глубокой раны хлынула кровь, и он взвыл, как раненый зверь. Прежде чем он оправился, она вновь ударила его, на этот раз за ухом. Выкидной нож выпал из его ослабевшей руки, и он без сознания упал.
