Эрик все же, по-моему, был меньше встревожен, чем я. Он хотел пойти в полицию. Естественно, я и слышать об этом не хотела. В конечном счете мы пришли к тому, что я буду сопровождать его сюда и что будет разумно не возвращаться мне летом в Америку, а остаться в Лондоне или Париже.
Мы осуществили наш план, и все прошло нормально. Я ощутила уверенность, что теперь все будет в порядке. В конце концов, между нами и моим врагом половина земного шара.
А потом, немногим более трех недель назад, я получила письмо с маркой Ирака.
Она дала мне третье письмо.
Вы думали, что сможете убежать. Вы ошиблись. Вы не будете мне лгать и жить. Я вам всегда так говорил. Смерть наступит очень скоро.
– А неделю назад – это! Просто лежало здесь на столе. Оно даже по почте не шло.
Я взяла у нее листок бумаги. На нем была небрежно написана только одна фраза.
Она пристально смотрела на меня.
– Понимаете? Он собирается меня убить. Это может быть Фредерик – может быть Уильям, – но он собирается меня убить. – Она перешла на высокие тона, голос ее дрожал.
– Ну-ну, держите себя в руках, – стала я ее уговаривать. – Мы все будем оберегать вас. У вас есть нюхательная соль?
Она кивнула в сторону умывальника, и я дала ей хорошую порцию.
– Вот и хорошо, – сказала я, когда щеки у нее порозовели.
– Да, теперь мне получше. Но, сестра, вы понимаете, почему я в таком состоянии? Когда я увидела, как тот человек заглядывает ко мне в окно, я подумала: он пришел… Даже когда приехали вы, я испытывала сомнение. Я подумала: а вдруг вы переодетый мужчина…
– Надо же!
– Ах, я понимаю, что это абсурд. Но вы могли быть в сговоре с ним, могли быть и не сестрой милосердия вовсе.
– Но это же чушь!
– Да, может быть. Но я схожу с ума.
Осененная внезапной мыслью, я спросила:
– Вы бы, я думаю, узнали своего мужа?
– Я даже не знаю. Прошло больше пятнадцати лет, я могу и не узнать его в лицо, – медленно ответила она.
Потом ее затрясло.
– Я видела его однажды ночью… Но это было мертвое лицо. Сначала – стук в окно: тук-тук-тук. А потом я увидела лицо, мертвое лицо, страшно бледное, ухмыляющееся сквозь оконное стекло. Я закричала… А мне потом сказали, что там ничего не было!
Я вспомнила рассказ миссис Меркадо.
– Вы не думаете, – нерешительно сказала я, – что вам это привиделось?
– Я уверена, что нет!
У меня не было такой уверенности в этом. Существуют кошмары, которые вполне вероятны в подобных обстоятельствах, их легко можно принять за происходящее наяву. Однако я никогда не пререкаюсь с больными. Я, как могла, успокоила миссис Лейднер и обратила ее внимание на то, что если какой-нибудь незнакомый человек и появится поблизости, то это, несомненно, будет сейчас же известно.
