Макс только сейчас осознал, что его взгляд все время так и спускается Сане ниже пояса.
— Извини, — попросил он и, прикрыв глаза, отвернулся.
Саня, может, во многом пацан глупый, но есть вещи, которые ему объяснять не надо.
— Да, вот такая вот штуковина! А я не умею им правильно пользоваться, — сказал Саня с иронией, обмотавшись полотенцем и сев с Максом на соседний шезлонг. И добавил вкрадчиво: — Представляю, о чем ты думаешь…
— О чем же? — отозвался тот старательно-пренебрежительно.
— О Наташе, — сказал парень с уверенностью. Ведь это беспроигрышный вариант!
— Ты угадал, — заявил Максим невежливо, — Наташа моя жена, и я о ней постоянно думаю!
— Ты правильно сделал, что отказался от шлюх, — похвалил Саня.
— Забыл у тебя спросить! — огрызнулся Макс.
Следующим, кто нарушил безмятежное одиночество Макса, был Костик.
— Чего ты тут сидишь? — легкомысленно причитал он. — Там еще девочки пришли: на каждого. Такая оргия! Ты же хотел попробовать групповуху!
— Я пробовал, — признался Максим. И виновато спросил разрешения: — Пойду-ка я домой? Она уезжает завтра утром…
— О'кей, — кивнул Кост с пониманием и протянул Максу руку.
После крепкого рукопожатия Макс так и не отпустил руку Костика. Потянул его на соседний шезлонг и задал каверзный вопрос:
— Как ты думаешь, что ее во мне не устраивает?
— Не понимаю, о чем ты? — наигранно удивился мужчина.
— Кост, ты, похоже, мой единственный шанс это узнать… — упрямо, но скромно настаивал Максим. — Она сама не скажет…
Костик поддался и сел рядом. Понял, что Макс в курсе их с Наташей «вечеринки». На всякий случай уточнять ничего не стал, только вкратце пересказал Наташины слова насчет боязни осуществить свои фантазии. Макс выслушал молча и без эмоций. Только сказал в спину Костику, уже уходящему в комнату к девочкам:
— Спасибо.
Тот обернулся и даже растерялся: «спасибо» получилось таким ярким, подчеркнутым, что Косту показалось — это благодарность за то, что не переспал с Наташей.
То, что Максим уже вернулся домой, Наташа заметила не сразу. Она сидела по-турецки на широком разложенном диване, заправленном уже в очередной раз за этот месяц ее подарком — шелковым постельным бельем бордового цвета, и молча смотрела в чемодан, безмятежно отдыхающий тут же.
— Уже собрала вещи? — услышала она тихий голос Максима и, очнувшись, взглянула на дверь.
Потом на часы. Было только десять. Макс стоял в дверях, застыв неподвижно из-за увиденного. Так возненавидел этот чемодан, как будто он виноват в том, что Наташа уезжает!
