— Мама говорила, что если женщина привлекательная, мужчины никогда не отказываются заниматься с ней сексом! — вспомнила Наташа сквозь слезы обиженным голосом.
— Если ты заметила, я согласился. Просто не хочу тебя насиловать.
Максим видел, как с каждой секундой в этой любимой юной голове один за другим появляются все новые и новые комплексы неполноценности.
— Не переживай, всему свое время, — попытался он утешить свою девушку. — Ты меня еще так мало знаешь, вполне понятно, что ты боишься. Одно дело поцелуйчики, ласки всякие. Но секс нам с тобой пока рановато практиковать. Я понимаю, тебе не хочется отставать от своих сверстниц, но не вариант, что всё, что они рассказывают о своих любовных приключениях, — правда.
Наташа не поднимала на него глаза, хоть и лежала на боку лицом к нему. Максим не знал, что еще сказать. Столько мыслей вертелось в голове, и они сменяли друг друга так быстро, что выловить хоть одну оказывалось чрезвычайно сложно. Решил спросить ее:
— Ты занимаешься мастурбацией?
Наташин взгляд вдруг вспыхнул, как и щеки, и она нервно заявила:
— Все этим занимаются! Разве это не нормально?!
— Нормально, но я не спрашиваю про всех, — невозмутимо произнес мужчина. — Меня интересуешь конкретно ты.
Если ты ждешь откровенности, то будь готов проявить откровенность взамен. Максим решил с этого и начать:
— Я, например, это делаю раз или два в неделю. В ванной, когда моюсь.
Наташа покраснела, наверно, до кончиков волос. Он так спокойно себя ведет, как будто ежедневно это говорит!
— Ты же каждый день моешься!
— Ну, знаешь, мои потребности в онанизме не так велики, как потребности в гигиене!
Поборов свое смущение, Наташа все же призналась:
— А я чаще. Через день, когда ты уходишь в клуб. И когда Катя уснет. Но у меня как раз потребностей больше, чем дней, когда я могу уединиться…
— А каким способом? — продолжал мужчина свои расспросы.
Наташа вспылила:
— А не слишком ли много ты хочешь знать?!
Но Максим возразил:
— Если ты даже поговорить со мной не можешь о таких интимных вещах, как же ты собираешься жить со мной интимной жизнью?
Он нежно отодвинул от ее лица прядки волос и погладил по виску. А Наташа не знала, что сказать в свою защиту в ответ на его резонный риторический вопрос. В его доводах всегда есть логика. А логика — это то, перед чем Наташа преклоняется.
— Какие-нибудь предметы себе засовываешь? — продолжал выяснять Макс.
И Наташино сопротивление рушилось на глазах.
— Нет. Я не хочу терять девственность таким способом. Хотя, возможно, так было бы проще.
