Я нашел глазами Уилла Мэтьюса и махнул в сторону вертолета. Он бросил слово одному из полицейских, зашуршала рация, и через пару секунд звук винтов начал удаляться.
— О'кей, Джек. Я попросил босса отозвать вертолет. А теперь скажи мне, внутри все в порядке? Я знаю, там есть пожилые люди, которым может понадобиться медицинская помощь. Мы знаем, что в церкви стреляли. Никто не ранен?
— Пока нет, — ответил Джек.
Я решил пропустить провокацию мимо ушей. Установив более прочную связь, я смогу свести угрозы на нет, перевести разговор в разумное и спокойное русло.
— Вам нужна еда, вода, что-нибудь еще?
— У нас все в норме, — ответил Джек. — Пока что я просто хочу сообщить вам пару фактов, которые вы обдумаете на досуге. Первый: вы дадите нам то, что нам нужно; второй: вы позволите нам спокойно уйти. Повтори, Майк.
— Мы дадим вам то, что вам нужно, и позволим вам спокойно уйти, — без запинки повторил я. Важно как можно быстрее установить доверительные отношения, пока у нас не появилось преимущество. Он должен поверить, что мы согласны на любые условия.
— Умничка, — сказал Джек. — Я знаю, что оттуда, где ты сидишь, трудно все рассчитать. Трудно даже поверить. Поэтому я решил сразу прояснить картину. Видишь ли, все будет именно так, как я сказал. Конечно, вы будете сопротивляться. Можете хоть на дерьмо изойти. Только в итоге мы получим то, что нам нужно, и спокойно сделаем ноги.
— Моя работа — устроить все так, чтобы никто не пострадал. Включая тебя, Джек. Ты должен мне верить.
— Ой, Майк, ты такой милый. Ах да, запомни одну вещь. Все уже закончилось, понял? Мы победили. До скорого!
И в телефоне воцарилась тишина.
— Что скажешь об этих ублюдках, Майк? — К Мэйсону внезапно вернулся дар речи.
Уже собираясь ответить, я заметил через окно автобуса движение у дверей собора.
— Погодите. Двери открываются. Двери открываются! Там что-то происходит.
Лихорадочный треск раций заметался, отскакивая от стен забитого людьми штаба, как резиновый мячик, который я купил одному из своих детей.
Сначала я мог рассмотреть только полумрак в соборе. Потом в дверях появился мужчина в порванной синей рубашке. Ступая на мощеную площадь, он жмурился от бледного дневного света.
Кто это? Что происходит?
— Он у меня на мушке, — раздался голос одного из снайперов за ограждением.
— Не стрелять! — крикнул в ответ Уилл Мэтьюс.
За мужчиной ковыляла на сломанных каблуках женщина.
— Что это за… — сказал Уилл Мэтьюс, когда тонкий ручеек превратился в настоящий поток людей, хлынувший вниз по ступеням собора.
