Сэм — преподаватель верховой езды, по совместительству наставник и крестный отец девушки. Именно благодаря ему она отлично сидела в седле, именно он помог Джессике не сойти с ума, когда сообщили, что самолет её мужа разбился. Сэм подарил Эмме шанс получить высшее образование в одном из самых прекраснейших мест Европы — поместье с интересным именем «Пятый луч». Когда-то оно принадлежало одной из самых влиятельных семей Германии и было построено где-то в семнадцатом веке. Эмма была благодарна крестному, и поэтому ответила совершенно честно:
— Да, мам.
— Жаль только, что это не официально, — вздохнула Джессика.
— Ну, быть вольным слушателем совсем не плохо. В любом случае, что еще мне светит?
— Эм, ты такая юная, но в тоже время ты рассуждаешь как взрослый человек, — снова вздох. — В твои годы я все еще летала в облаках…
— Хм, мне думалось, у тебя в мои годы уже была двухлетняя я.
— Да, была! И твои бабушка с дедушкой были счастливы. А вот я, похоже, дождусь внуков только от Кари.
Глядя на полу-обиженное лицо матери, Эмма рассмеялась, и возразила:
— Мне всего девятнадцать, мам! Я не хочу бросить учебу из-за беременности.
И она тут же получила шуточный подзатыльник.
— Зато, посвятив себя семье, я научилась готовить так, что теперь это пригодилось мне гораздо больше научной степени в области физики, — фыркнула мать. — Я отлично готовлю!
— Бедные студенты…
Еще один подзатыльник, и счастливая мамина улыбка. Эмма улыбнулась в ответ. Она чувствовала, что мать рада переменам, да и сама она, казалось, чувствовала радость: радость от возможности начать новую жизнь, от греющей сердце надежды, что история не повторится. Она была рада за сестренку, для которой горный воздух и жизнь среди елово-пихтовых лесов — прекрасный вариант при её слабом здоровье. А еще, там её ждал Сэм, и это чертовски радовало её! Но, кроме радости было еще кое-что.
Во-первых, она жутко волновалась на тему: «сможет ли она с кем-нибудь подружиться». Ей было известно, что основная масса учащихся академии — дети из богатых семей. Да что там, чтобы позволить себе обучение в условиях такого курорта, нужно быть бессовестно богатым. Но Эмма слышала, что в академии действуют несколько социальных программ, по одной из которых в ней обучались дети сироты. Это позволяло надеяться, что она не станет единственной белой вороной. И, во-вторых, было то, чего она не могла ни понять, ни объяснить — чувство давящей тревоги, клубилось где-то на уровне её сознания. И, чем ближе они подлетали к пункту назначения, тем все больше усиливалось это чувство.
