— Счастлив твой бог! — сказал старый друг. — Диссертация тянет на докторскую…
— А почему бы и нет? — упоенно думал я, шагая по боровичским улицам — то на рынок, чтоб запастись картошкой, то в столовую, где обедал раз в три дня, чтобы съэкономить время. — Почему бы?… Ведь совсем в другом свете предстает этот давний человек, значит и произведения его должны быть прочитаны по-новому; в результате наука обогатится знанием не только уровня географических, астрономических и навигационных представлений в средневековом арабском мире, но и уровня национального самосознания. Это же… Это же… Да, несомненно, надо ехать к Игнатию Юлиановичу, изложить ему все… Строг, а поддержит, от материала-то никуда не деться…
К счастью, эта упоенность прошла быстро. В одну из ночей, когда я лежал, неподвижно глядя в темный потолок моей комнатки, где колыхался неясный отсвет уличных фонарей, раскачиваемых ветром, мне вдруг вспомнилось, то, что сказал в своем завещании молодежи академик Иван Петрович Павлов:
«Последовательность, последовательность и последовательность. С самого начала своей работы приучите себя к строгой последовательности в накоплении знаний.
… Второе — это скромность. Никогда не думайте, что вы уже все знаете. И как бы высоко ни оценивали вас, всегда имейте мужество сказать себе: я невежда».
Мудро сказал Иван Петрович.
Прежде чем заявлять свои претензии на — страшно сказать — высшую ученую степень…
А обязательно ли ее иметь? Нужное людям и добротно сделанное исследование не нуждается в лавровом венке.
… Или нуждается? Ради утверждения на библиотечной полке, то есть ради людей…
Демокрит… Рентген… Эдисон… Не знаю, писали они докторские диссертации?
«Плох тот солдат, который не хочет быть генералом»… Который не носит в ранце маршальский жезл.
… Но генерал и маршал в душе своей, в сути всегда остаются солдатами…
В голову лезли разные мысли.
Одно прояснилось, вместе с ночным небом…
Да… Да! Прежде чем претендовать на докторство — нет, даже думать о нем!… — нужно… нужно…
Вот: последовательность. Нужно последовательно изучить все, что оставил нам Ахмад ибн Маджид.
Нельзя строить генеральную концепцию на одной рукописи, даже сверхуникальной. Ужасно, что — это я уже знаю по Феррану — не все, что создал великий мореход, сохранилось до наших дней. Но многое дошло: двадцать два трактата и среди них крупнейший, по-видимому вершина его творчества, любимое дитя — «Книга польз в рассуждении основ и правил морской науки». Исследовав этот материал, мы получим полную характеристику не только предмета, но и автора…Полную? А утерянные творения?… Ученый живет надеждой на будущие находки, особенно если он еще молод, — придет, не может не придти этот яркий, особенный из дней, когда проступят слезы радости в усталых глазах и отойдут вдаль трудности поисков.
