Но белая женщина брела вдоль берега, отыскивая место для переправы. И оно там было, видное всякому, только не ей. Колдунья побежала за ней, подпрыгивая как горный козел, и черные рожки на ее голове недвусмысленно указывали на ее происхождение. Колдунья коснулась плеча белой женщины.
— Ты хотя бы знаешь его имя? Коли не боишься, ступай в воду, река вынесет. Долгие поиски у тебя впереди, но когда найдешь его, он будет твоим. Только помни о цене, которую он заплатит за это. Он лишится разума, хотя что тебе до того — ты ведь убережешь его от высоких скал и погибели. Словно младенец и мужчина в одном человеке, и так всегда, на веки вечные.
Она слушала. На краю обрыва колдунья прошептала:
— Если выпустишь его, станешь прахом. Помни! — и толкнула ее вниз к воде. Белая женщина не чувствовала страха. Волосы и платье держали ее на поверхности воды. Река несла всю ночь под голубым куполом звезд, река влекла ее между холмами серебряной нитью, а ближе к рассвету выбросила на берег.
Наутро шесть или семь рыбаков ее нашли. Они решили, что она самоубийца, и истово крестились, пока один из них бегал за священником; затем она очнулась и кинулась прочь от них…
Земли Креннока — это земли живого оазиса между мертвыми пустошами севера, юга, запада и востока. На вершине зеленого холма стоит дом короля. Двести мраморных колонн поддерживают кровлю в огромной королевской зале. Повсюду журчат фонтаны. Деревья ломятся от круглых плодов, зреющих под желтым небом. Это место называют Креннок-долом. В больших бронзовых воротах висит колокол величиной с доброго воина, а его язык размером с девочку лет десяти.
Она не собиралась звонить в колокол, для этого был нужен высокий мужчина на рослом коне. Она стала бить руками и ногами по бронзовой обшивке двери.
В королевстве существовал закон, согласно какому путника, пришедшего в поисках милости, справедливости или с какой иной просьбой, король, по крайней мере, выслушивал его. Поэтому вышедший на стук привратник впустил ее и был удивлен мокрыми волосами и платьем, оставляющим за собой след черных речных водорослей.
Она поднялась по широкой лестнице в зал с колоннами. Король и его воины, недавно вернувшись с заутрени, закусывали и выпивали. Сам король восседал в высоком золоченом кресле, как сидел здесь и три дня назад, когда в зал вошел воин, примчавшийся со стороны моря. Король поднялся тогда, чтобы приветствовать его — он любил этого воина несколько больше остальных, хотя, возможно, теперь предпочел бы увидеть Голбранта вместо Алондора, кто стоял перед ним, и которою женщины за глаза называли Золотым.
