Уж не о волке ли в лесу?
Из открытого окна кабинета до меня донеслось:
- Я надеюсь, ты разберешься с этим, Игорь.
Так вот кому я обязана неожиданным избавлением от Валерия. Его сыночку.
Игорь
Судьба была явно против того, чтобы Игорь взял в руки книгу. Потому что едва он вымылся и поужинал, позвонил Сашка. И по позднему часу звонка можно было понять, что стряслось что-то серьезное. В других случаях приятель не звонил.
- Я нашел удаленную информацию с почты Маши, - без приветствия начал Саша. – В общем, похоже, что письма ей писал только один человек. Он же и снес всю информацию. Хочешь знать, кто?
Игорь затаил дыхание. Возможно, сейчас он услышит имя убийцы его сестры. И тогда тому останется лишь молиться о том, чтобы смерть была быстрой.
- Ира.
- Наша Ира? – Игорь подумал, что ослышался.
Ира училась вместе с Сашкой. Они вдвоем были лучшими в своем деле, потому-то он и взял их к себе, с трудом выбив разрешение на обращение. Чтобы Ира предала его? Ира, единственная девушка, которой с самого начала не нравилась Ольга? Ира, которую он знает семь лет человеком и четыре – оборотнем? Все это смахивало на подделку.
- Я влез в ее ноут, - продолжил Саша. – Похоже, это действительно она. В течение трех месяцев она раз в сутки отправляла письмо Маше. С вложением. Во вложении, вероятно, те самые письма. В каждом из них жуткие описания изнасилований и убийств и каждый заканчивается тем, как жертву находит семья на обочине дороги. Что думаешь?
- Я одеваюсь. Собери ребят. Хочу допросить Иру. Но не делайте лишних движений. Позови-ка ее на обращение. Встретимся в лесу, у восточного. Где курган.
- Понял. Игорь, ты убьешь ее?
Игорь промолчал и положил трубку. Он знал, что Саше нравилась Ира, которая явно тянулась к наследнику стаи, а не к неуклюжему математику. Но если Ира хотя бы косвенно причастна к гибели Марии, ей не жить.
Он не хотел, чтобы его видели на пляже в человеческом обличье. Поэтому Игорь распахнул входную дверь и сбросил халат. По телу прошла дрожь, мышцы напряглись, пытаясь противостоять обращению, но разум этого желал так сильно, что всякое усилие было тщетным. Мужчина оперся о стену, чтобы не упасть и ждал, когда придет боль. Ему пришлось стиснуть в зубах кожаный кошелек, чтобы не перепугать соседей своим криком. Он не устоял на ногах, когда началось превращение, и все-таки сдавленно зарычал. Несколько мгновений боли – и обращение окончено, а вместо Игоря посреди комнаты отряхивается большой серый волк с человеческим взглядом.
