30 марта/11 апреля 1899. Вторник
пятой недели Великого Поста.
О. Петр Кано пишет: просят опять туда, в Одавара, о. Павла Савабе, чтобы исповедать тех, которые еще стесняются открывать свою душу пред ним, о. Петром.
Кстати, и одна христианка с своим внуком, телеграфистом, из Одавар а сегодня была. Это — мать умершего здесь в семинарии ученика Мияги; очень бойкая старуха, бывшая во вражде с о. Петром; ныне она с ним мирна, но с женою о. Петра, как видно, еще на ножах; все время разговор сводила на нее, как она–де груба и ссорлива. Внука привела к ушному врачу.
31 марта/12 апреля 1899. Среда
пятой недели Великого Поста.
Согласно приглашению на днях (чрез молодого чиновника из Ку- найсё, привезенного и пригласительного билета), был сегодня на завтраке у оберцеремониймейстера Санномия, близ Синагавской станции, в красном доме.
Дождь рубил с утра и все время до полдня, но не вежливо было не поехать. За то и там оказали вежливость: для меня приготовлена была постная пища. «У нас уже Пасха прошла, у вас еще пост», — заметила M-m Санномия, родом англичанка, когда стали подавать. Были члены нашего Посольства, адмирал Дубасов с флагофицером и капитаны — «России» Доможиров и «Владимира Мономаха» князь Ухтомский, граф Оокума с женой и трое–четверо японских гостей. Санномия получил от нашего Государя подарок за прием здесь Великого Князя Кирилла Владимировича, и это было причиною угощения русских сегодня.
Когда вернулся домой, в три часа, здесь нашел о. Павла Савабе, собирающегося послезавтра в Одавара. Он ныне в настроении хорошем, кажется, совсем благонадежном; вероятно, поездка его послужит к укреплению добрых отношений христиан с о. Петром. Из Одавара отправится в Сиракава, где и на Пасху будет.
1/13 апреля 1899. Четверг
пятой недели Великого Поста/
О. Фаддей Осозава вновь пришел просить увольнения его в заштат. Совсем было поправился, но простудился и опять хрипит, и по голосу, действительно, не годен ни на какую священническую службу. Нечего делать, сказал ему, что увольняется, но что содержания ему (пенсии) не могу дать больше, чем получает ныне заштатный о. Иоанн Оно, то есть двенадцать ен. Ныне ему идет ежемесячно 28 ен 40 сен, и особо на лечение давалось почти целый год каждый месяц пятнадцать ен. Семьи у него — жена и семеро детей, из которых только двое на содержании Миссии, в Семинарии, прочие должны остаться на тех же двенадцати ен. Все это сказал ему, он, тем не менее, продолжал просить увольнения. Ладно. С следующего месяца пусть считается в заштате. (На отца еще, сверх вышеозначенного высылается ему четыре ены. Не знаю, как с сими?)
