Я думала о них, об их муках и об их любви к Божественному Жениху, от Которого они так и не отреклись, и чувствовала, что две эти девы-мученицы мне гораздо ближе всех тех девушек, что окружали меня в повседневной жизни. Я размышляла о подвижничестве так, как мои подруги мечтали о любви и замужестве.
Я все еще не знала точно, как бы я хотела жить, но мне уже было ясно, чего я не хочу. Подобное знание, как известно, может оказаться и верным ориентиром, и западней.
Я не хотела выходить замуж. И не хотела оставаться в Эпивате. Поэтому на все вопросы матери отвечала молчанием. Или же говорила: «Подожди еще немного!» Я не могла нанести ее бедному сердцу еще одну жестокую рану.
Однажды утром, спустя семь лет после ухода моего брата, избравшего свою дорогу в жизни, я пробудилась ото сна, в котором разговаривала с моим Евфимием. Я сказала ему тогда: «Всякая душа чего-то жаждет. Моя — взыскует Бога». На следующую ночь мы с Евфимием встретились вновь. «Всякая душа взыскует Бога, но часто не знает этого. Потому-то и скитается она в вечных поисках, не зная покоя. И называет эту свою жажду самыми разными именами», — ответил мне брат. «По благословению и милости Божией, мне удалось вовремя распознать, чего жаждет моя душа», — возрадовалась я во сне. Сию радость я воплотила въяве. Отныне я знала, что уйти из Эпивата значило уйти к Евфимию.
Но что значит уйти к Евфимию? Принять постриг? Или просто отправиться в Царьград? Это мне было неведомо. Впрочем, сия тайна уже не мучила меня. «В свое время все мне будет явлено», — думала я. И покорно оставалась и дальше в своем доме, в котором удерживала меня старая любовь еще с детских лет, а также и долг. Ибо не зря сказано, что Господу часто милее благие дела, чем молитвы. А я была нужна своей матери. И молила другую Мать, Матерь души моей, Мать Спасителя, даровать мне силу, мудрость и терпение, дабы я могла быть доброй дочерью моей земной матери. Послужить ей опорой и утешением в ее немощах, согреть ее своей любовью и заботой. Раз уж ей не суждено увидеть внуков.
ЕВФИМИЙ, ЕПИСКОП МААДИТСКИЙ, БРАТ ПЕТКАНЫ
Дивна была сестра моя Петкана! Голубица Христова! С юных лет исполняла она заповеди Божии, словно явилась на свет с ясным пониманием сих истин. Уделяла милостыню убогим и сирым даже тогда, когда они не просили об этом. Утешала скорбящих. Находила для каждого хотя бы слезинку участия и милосердия.
Свой недуг переносила она мирно и спокойно, как будто ей было ведомо о нем больше, чем всем знаменитым врачам Восточной Римской империи. «Пройдет»,— говорила она, полуслепая, спотыкавшаяся на каждом шагу, утешая нашу бедную мать.
