Джесс попал бладжером в Лабрадора, а я успела мелькнуть перед вратарём соперника — если бы наши в это время атаковали, это могло бы им сильно помочь. Но Стрэп обвёл малыша Мэтта и ложным замахом обманул Рэгана, третий раз достигнув цели. Опять забили нам.
И тут Эсми резко рванула вниз, явно гонясь за снитчем. А я попыталась попасть бладжером по квоффлу. Попала в Ахилла, который как раз принимал подачу. Публика внизу просто издевалась над нашими неудачами. Только после шестого безответного гола Шон размочил счёт. Игра стала напряжённей, насыщенней. Загонщикам пришлось напрячься, потому что охотники теперь почти всё время летали стаей, устраивая свалку вокруг квоффла. Вот тут и сказалась сыгранность между Ахиллом и Шоном — они делали серии коротких распасовок, в конце которых на удобной позиции оказывался Мэтт, которому, в конце комбинации, и доставался мяч. Братишка дважды не оплошал.
Снитч так и не поймали — матч закончился по очкам с разрывом в два гола. Да, мы продули — обидно. Зато отлично поиграли и даже начали более-менее удачно взаимодействовать.
* * *
Нет, конечно — это был не единственный подарок. Было ещё много сладостей от мамы и сестры. От папы — справочник колдомедика, адаптированный для детей, с картинками и короткими историями в тему. От Джесса досталось перо, проверяющее правописание. Странное такое — повычёркивает все слова с ошибками, а то и целые предложения красными чернилами — чернильница прилагалась, а ты — сиди и переписывай, да вдумывайся, где там чего неправильно написал? Но всё равно, хорошая вещь. Шон подарил магическую лупу — направляешь на тетрадь соседа, потом на свою — и пожалуйста, смотри, что написал тот, кто умнее. Даже, если умник сидит через ряд — главное увидеть пергамент. Но отец отобрал, мол, в школе буду пользоваться своими мозгами. Так что моя лупа заняла своё почётное место на его столе, где собралось уже великое множество подобных безделушек. Но я не расстроилась, успела с ней поиграть. А списывать у соседей я и не собиралась.
Подарок Ахилла отличался своей оригинальностью — он изготовил во дворе ледяную скульптуру в форме моей бедной головы размером с тыкву-рекордсменку, выросшую в огороде у мистера Маккормика в прошлом году. На скульптуре можно было рассмотреть каждый волосок. Видать всю ночь не спал. Сходство даже для меня казалось потрясающим. А уж выражение дерзкого упрямства на лице развеселило всю родню. Жалко, что солнышко растопило сей шедевр примерно к обеду, но колдографии запечатлели её со всех сторон, и одну я торжественно вклеила в свой дневник.
