Грязеподы всеядны. Болотные растения, черви, насекомые, мясистые стебли жалящих опахал… Если на зуб попадется мелкий грызун или рыбешка, грязепод и этим не побрезгует. На одном из субэкранов Троост с интересом наблюдал, как детеныш грязепода поймал мышканчика и долго муслякал его, как круглую мармеладину.
Начался и закончился второй день сидения в засаде. Пошел третий. Дроны нашли еще одного обглоданного до костей грязепода, так что чудовище явно где-то здесь… но засечь его самого никак не удавалось. Троост велел разведчикам обшарить болота, но там ничего интересного не нашлось. Глубина редко где превышала метр — вряд ли ужасный и опасный монстр смог бы долго прятаться в таких лужицах.
Час шел за часом. Троост по-прежнему не покидал флаера. Он вылез только один раз — когда закончилась пищевая заправка. Зверолов срезал несколько палок болотного камыша, отправил их в приемник биорепликатора и через несколько минут уже уписывал жареные пельмешки гёдза. Вкус у них был не безупречный — для синтезирования полноценного мяса в камыше не хватало минеральных веществ, — но вполне приемлемый.
Другой бы уже отчаялся. Но Маартен Троост отличался терпеливостью удава. Он мог сутками сидеть неподвижно, ожидая, пока раскроется какой-нибудь цветок или вылупится птенец. Однажды он три недели провел на дрейфующей льдине, питаясь только сырой рыбой, сухим витаминным концентратом и опресненной водой. Но он успешно доказал, что морской зубр с Протея осуществляет копуляцию на льду, а не под водой, как считалось до того.
В конце концов и здесь Троост дождался результатов. Это произошло на закате третьего дня. От нечего делать он смотрел на одном из субэкранов старинное двумерное кино, когда кое-что привлекло его внимание. Другой субэкран. На нем вроде бы и не происходило ничего особенного, но Троост сразу сделал стойку, точно гончая.
— Приблизить! — от волнения приказал вслух он, хотя требовалось лишь мысленное усилие.
Видимость была скверной. Сгустился сильный туман, жалящие опахала широко раскинули листья, пытаясь уловить хоть толику заходящего солнца. По жидкой грязи, примерно в трех километрах от флаера, шлепал крупный грязепод-самец. Видимо, бирюк, живущий отдельно от общины.
Троост не мог с уверенностью сказать, что его так заинтересовало. Какая-то рябь на воде, шевеление… чуть слышный звук, похожий на хоровой звенящий писк…
Но он не ошибся. Вода вдруг резко забурлила, а в следующий миг прямо из ниоткуда, как будто из-под земли выметнулось… нечто! Веретенообразное извивающееся чудовище, похожее на бешено вращающийся волчок! Оно резко навалилось на грязепода, подмяло его под себя… и исчезло. Остался только труп жертвы.
