— Ты красивая! — сказал он вместо приветствия, когда Виола остановилась перед ним.
— А ты — сухой какой-то! — ответила она, сжимая двумя руками бутылку и выстреливая в парня поток воды, который почему-то ушел чуть в сторону, словно снесенный порывом ветра. Вода залила скамейку, но в цель почти не попала.
— Мимо! — с улыбкой констатировал тот.
— Сейчас схожу, еще наберу! — рассмеялась девушка. — Нечего сухим в Иван Купала ходить!
— Успеешь еще! Сядь, посиди со мной! — пригласил он. — Устала, наверное? Бегаешь тут как угорелая! Хромаешь уже немножко. Меня, кстати, Витя зовут.
— А я — Вилка! — представилась она, рассматривая собеседника, — а что хромаю — это я на камень какой-то наступила. Ничего страшного!
Парень был красив. Уж в чем в чем, а в красоте Виола что-то понимала. Ей было 14, когда она впервые победила в конкурсе красоты и была приглашена на учебу, а затем и на работу в модельное агентство. Помимо девушек в агентстве работали и парни, поэтому она знала, что такое настоящая мужская красота. Красота — это когда всего в меру. Когда мышцы есть, но не как у Халка Хогана, когда черты лица изящные, но не как у молодого ДиКаприо. Этот Витя не был идеалом мужской внешности, но в целом производил приятное впечатление. Лицо — без излишней смазливости, красивые глаза, красивая улыбка. Одет — в футболку без рукавов и белые брюки — со вкусом у парня явно тоже все в порядке. Если бы не плечи, вылепленные неумеренным тяганием штанги в тренажерном зале — он мог бы быть ее коллегой, работать в модельном бизнесе. А так — все же чрезмерно мускулист, фигура не стандартная, не каждый костюм на него налезет. Да и рост тоже не модельный, 1,65 — если на глазок — парень как раз встал, приглашая ее присесть, что тоже производило приятное впечатление. Джентльмен не может сидеть, если дама с которой он ведет беседу — стоит.
— Посиди со мной, — повторил он, и как-то грустно и совсем не по-праздничному добавил: — Пожалуйста!
— С удовольствием! — ответила она, садясь рядом с ним на скамейку. Только тогда она ощутила, что и в самом деле устала. Еще бы, побегай час с бутылкой, то за кем-то, у кого вода кончилась, то от кого-то, у кого ее целое ведро.
— Вилка — это имя или прозвище? — спросил Витя, садясь рядом.
— И то, и другое! Вообще я Виолетта, но это как-то слишком длинно. Чаще всего я — Виола. Ну а для друзей — Вилка!
— Понятно.
Они помолчали несколько секунд. Обычно молчание для Виолы было чем-то странным — в ее присутствии парни редко молчали, наоборот, болтали без умолку, пытаясь произвести впечатление, но сейчас возникшая в разговоре пауза была какой-то естественной и логичной. Они просто сидели. Она — отдыхала. Он — любовался ей, щурясь от яркого солнца.
