Грешник Шимас | страница 20

Шир-Али вдруг поднялся на ноги:

— Хватит! Довольно!

Беглецы были уже у двери, когда Бар-Аддин остановил их:

— Проводите нас на корабль. Если все обстоит так, как вы говорите, мы покупаем.

— И корабль тоже?

— И корабль.

Итак, теперь он стал совсем иным Шимасом — Шимасом-беглецом. Но и Шимасом-богатеем. Новая личина оказалась на диво удобной: можно было позволить себе не соблюдать педантично всех обычаев, ибо откуда о них всех знать альбионцу? Можно было позволить себе вольность-другую, ибо почему богатей не может себе позволить лишнего?

Путь из Кадиса в Кордову с деньгами стал удивительно простым и приятным. Во всяком случае, в воображении Шимаса. Оставалась малость — стать в великой Кордове одним из тех иноземцев, о которых говорят вполголоса, о которых шепчутся, прознав о новой выходке, о которых думают звездными ночами, мечтая о несбыточной любви.

И для этого надо было учиться. Учиться везде, всегда и всему, словно ты школяр, впервые ступивший на порог класса. И здесь ни слухи, ни даже самое пылкое воображение помочь не могли — раньше или позже все равно стало бы ясно, насколько глубоки знания.

Так и не решив, какой из ученых школ отдать предпочтение, Шимас начал с самого простого — он избрал библиотеку, в которой проводил дни от восхода и почти до полуночи. Мир распахивался перед юношей все шире. И с каждым днем он понимал, что времени не так уж много, ибо барон, конечно, не будет сидеть на месте, ожидая, как от удара сапога Шимаса распахнется дверь его опочивальни. Следовало учиться, но не только прилежно, но еще и быстро. На первое место Шимас решил поставить медицину и военную тактику, но, кроме них, также изучал и искусство мореплавания, историю, философию, алхимию и ботанику.

Ключ к успеху в полуденных странах тогда был, однако, не в этих познаниях. Приверженец Аллаха всесильного по природе поэт. Его язык полон поэзии и чудесных звуков настолько, что даже государственные документы пишутся в поэтической форме, а поэты-импровизаторы становятся самыми почитаемыми и нужными людьми.

Среди прочего наслаждался Шимас и великим трудом «Кабус-Намэ» — поистине всеобъемлющим наставлением по поведению в обществе, ведению хозяйства, служению господину, мудрым правилам правления, воспитания наследников и еще многим столь же нужным для принца мелочам. Одна из глав излагала советы по стихосложению. Не ведомо, много ли выгоды удалось извлечь сыну принца гурганского из отцовских советов, но Шимасу удалось. Принц умер за сто лет до его рождения, а может, и еще раньше, но его советы были как нельзя кстати и посейчас.