— Ты снова купец, — сказал ему Шимас, — твой корабль только что прибыл из Алеппо. И теперь ты торопишься как можно выгоднее сбыть галеру и груз. Груз — специи и шелк в тюках. Распорядись этим как следует, Шир-Али, продай все сегодня до вечера, и будешь щедро вознагражден. Но если ты поведешь дело нечестно или как-нибудь выдашь меня, то, — рука юноши недвусмысленно легла на кинжал, — то я выпущу твои кишки в дорожную пыль!
Селим вполголоса добавил:
— А я нарежу из тебя ленточек и скормлю собакам! Шир-Али мудро промолчал, покосившись, однако, на скимитар со всем возможным пиететом.
В маленькой харчевне все трое выпили вина, и Шимас показал старику список грузов и на словах описал корабль.
Он взглянул на список и воскликнул:
— Великолепно! За неделю…
— За неделю? У тебя времени до заката. Я — твой нетерпеливый племянник из Палермо, который получил это все в наследство и которому не терпится отправиться в Толедо. Ты, мудрый, испытываешь отвращение к спешке, но что можно поделать с таким горячим и глупым юнцом? Тем более что тут замешана девушка…
Старый мошенник неистовствовал, кричал, что это просто невозможно.
— Мы потеряем деньги! Нас обведут вокруг пальца, как последних олухов! Это еще можно бы сделать за два дня, но…
— Это пиратский корабль, — хладнокровно перебил его Шимас. — Команда в городе, пьянствует. Ты продаешь его сегодня, пока они гуляют…
Шир-Али недоверчиво взглянул на собеседников, потом пожал плечами:
— Вы либо смельчаки, либо глупцы…
— Может быть, сразу и то и другое, но клинки у нас более чем остры, а терпения совсем мало — так что не медли.
Несомненно, Шир-Али был когда-то купцом. Похоже, и вором тоже, но сейчас это было беглецам на руку. На каждом шагу Шимас страшился столкнуться нос к носу с капитаном или с кем-нибудь из его шайки, но старик не собирался торопиться.
— Ты сделал хороший выбор, — сказал он. — Ибо нищий видит многое, что ускользает от праздных прохожих. Мы знаем, кто честен, а кто мошенник, у кого есть золото, а кто просто попусту плещет языком…
Внезапно Шир-Али остановился перед маленькой лавчонкой — простой базарной палаткой — и принялся рыдать и рвать на себе волосы.
— Разорен! — истошно кричал он. — Я буду разорен! Продавать сейчас? Я не могу этого сделать! Это грех против Аллаха — продать корабль за такой срок!.. Подумай, дорогой племянник! Галера — сама по себе настоящее состояние, а тюки шелка!.. Позволь мне только придержать товар! Дай мне поторговаться! Есть же люди, которые хорошо заплатят за такую галеру!
