На следующий день я вернулся туда, где эта девушка работала, и с помощью своего голландского друга объяснился в симпатии к ней, пригласил в ресторан. И она согласилась.
Первый вопрос, который меня интересовал: как я буду с ней общаться, не зная голландского, немецкого, английского?
Оказалось, в начале любовной истории язык не нужен. Ни о чём не надо договариваться. Всё накатывает само собой, в нужное время и в нужном месте.
Мы были реалистами. Оба уже взрослые: мне двадцать шесть, она, кажется, на пару лет старше.
Когда я прилетал в Амстердам, Бьянка приезжала ко мне в отель. Иногда мы наведывались к ней домой или в гости к её матери.
Несмотря на нашу связь, Бьянка по-прежнему оставалась автономной в решении своих проблем. Об их наличии она мне сообщала или заранее предупреждала. Мол, у неё появились такие-то проблемы, и какое-то время она потратит на их устранение. Сообщала не для того, чтобы меня подключить, – я, со своим менталитетом, всегда был готов помочь, – а для того, чтобы грамотно выстроить наше общее времяпрепровождение.
Бьянка не соединяла наши пространства в одно общее. Это была другая культура отношений. И я пытался её понять.
Бьянка стала той женщиной, ради которой я мог запросто сорваться и улететь из страны. И летел именно к ней. Я дорожил этими отношениями.
Вот тогда впервые подумал о перспективе нашего с ней союза – задумался: а может ли в моей системе координат существовать модель, где муж русский – и голландская жена. Выходило, что может.
У меня уже тогда были напряжённые отношения с Тамарой, и я не исключал возможности нового союза; но мне надо было сначала развестись. Но точно не из-за Бьянки, а вообще. Потому что, разведясь, я больше не планировал ни на ком жениться. Так уж мне нравилась моя предполагаемая холостяцкая жизнь.
Но… я всё ещё женат. Хотя более шести лет живу как холостяк в своём доме.
Так почему я до сих пор не развёлся?
Не потому, что не встретил ту, для которой хотелось бы стать мужем. А потому, что ещё не дошёл до такого отчаянья, за пределами которого теряется привычное одиночество.
Кто знает, может, это одиночество и есть та самая спасительная капсула, которая позволяет оставаться честным перед собой? А возможно, и перед другими.
Однажды я прилетел к Бьянке без предупреждения. Хотел сделать сюрприз. Пришёл в тот самый магазин, где она работала, а с некоторых пор там же работала и её сестра. Эта сестра и сказала мне, что Бьянка здесь больше не работает: вышла замуж и уехала.
