У одного из припаркованных автомобилей вспыхнули габаритные огни, продолговатые и шестиугольные. Он резко подал назад, развернулся и рванул под уклон. Да что он, слепой, что ли? — Клокман воздел руки и от неожиданности выронил сигарету изо рта; она покатилась по асфальту. Водитель, наверное, еще тот тип — с золотыми фиксами.
Наверху на небосводе как ни в чем не бывало сверкали бесчисленные звезды. Они напоминали бриллиантовые крестики.
В фойе конторы Клокмана сразу же встретил молодой служащий в традиционном штирийском костюме. Он крепко пожал ему руку и сказал:
— Господин директор уже ожидает вас!
Клокман отвлекся, засмотревшись на стайку уборщиц. Волосы у всех подвязаны пестрыми платками. Пол надраивают.
— Шик, да? — весело спросил служащий.
— Можно и так сказать, — ответил Клокман.
В ушах у всех уборщиц круглые серьги.
— Катались на лыжах? — спросил Клокман.
Служащий кивнул. Лицо у него было свежее и загорелое.
Дальнейшие остановки на пути следования Клокмана мы пропустим, наверняка все знают, как выглядит современная контора, так что пусть он сразу попадет в помещение дирекции. По всей прихожей, стены которой были облицованы серой перфорированной плиткой, разливалась залихватская фольклорная музыка.
Директор протянул Клокману свою твердую потную ладонь.
— Редко мне оказывали такой радушный прием, — сказал Клокман, — сначала встречающий в нарядном костюме — теперь эта музыка!
— Бизнесом нужно заниматься с душой, — сухо ответил директор.
Он еще раз протянул Клокману руку:
— Моя фамилия Палек.
Если бы дозволялось говорить о директоре, что он выглядит как воришка, то у нас сразу был бы готов идеальный портрет Палека. Ничего обидного мы этим сказать не хотим. К тому же Палек был мужчина отнюдь не маленький, а, напротив, высокий и сухопарый. Его модный, но немного поношенный костюм висел на нем как балахон. Глядя на Палека, вы замечали прежде всего сильные ручищи, которые он держал так, словно собирался что-то схватить, и большое голое серое лицо, а на нем очки в пластмассовой оправе с тонированными стеклами, скрывающими глаза.
— Способный парнишка этот наш юный Вагнер, — сказал он на ходу, — вы ведь познакомились с ним внизу: уже мой помощник!
Мне приглянулись уборщицы, — промолвил Клокман, — настоящие милашки.
— Они из Югославии; так дешевле.
— Вот оно что. А я и не знал.
В кабинете Палека было довольно просторно. Похоже, пустой рабочий стол с массивным кожаным креслом и был рабочим местом директора. Перед задернутыми гардинами стоял телевизор с дрожащей картинкой настройки на экране. Посетителя ожидало несколько поставленных рядком мягких кресел, обитых плотным коричневатым велюром; выгнутые спинки придавали им приятную округлость. На стене картина с изображением леса в предрассветных сумерках; еще распятие, оно как-то одиноко висело возле дверей.
