Список дел стремительно истощался, и я решил их закончить в том же стиле: буря и натиск. А после похода по лавкам взял извозчика и поехал узнавать насчет рейса до Твери.
Ближайший пароход отходил завтра в час пополудни – старая знакомая «Севрюга». И билеты были. Завтра у меня будет еще один шанс пройтись по лавкам – вдруг еще что-то найду. Или не пройтись – это как утром захочется. Пора домой. Хватит пока приключений. Буду сидеть в каюте и писать книгу. И видеть сны о разных интересных вещах, а не зловещих озерах и Замках Ужаса.
Замок Ужаса тоже будет, и даже наяву. Но это будет в свое время. А пока Великая унесет меня к дому…
Часть вторая
Краски последнего лета
Я стоял на верхней палубе «Севрюги» и тихо ругался про себя и на себя. А именно за дырявую память и поспешное покидание Казани. Я совершенно забыл расспросить всех про трактат об Истинной Смерти и, может, даже лично глянуть на него. Ни со Сфинксами не поговорил о нем, ни в факультетскую библиотеку не зашел, ни в казанскую. К сожалению, дошло это до меня уже на пути вверх по реке. Придется списываться с Кириллом и просить его навести справки. Кстати, нужно будет узнать, что они нашли в бывших Чебоксарах.
Потерзав себя, я отправился обратно в каюту и сел за писание. Что еще делать на пароходе? Смотреть на окружающие красоты или беседовать с попутчиками. Красоты я уже видел. Можно было бы еще глядеть, но сегодня душа не лежит. Совсем. Сосед по каюте пришел после обеда и храпит. Беседа с ним отпадает. Вот я сейчас приму меры магического заглушения этого храпа – и продолжу писать…
Сегодня меня как прорвало – аж семь страниц до ужина, а после него еще две с лишним.
Этому можно только радоваться, потому что общее число готовых страниц уже больше двадцати пяти. Конечно, еще придется править и, может, даже выбрасывать, но пачка их радует глаз. Вообще нет ли в этом какой-то странности, если не сказать сильнее? Жил человек и жил, а на старости лет надумал писать, и уже вторую беллетристическую книгу? Если бы я каждый праздник по примеру некоторых стихоплетов верноподданнические оды сочинял, а еще пару раз в год статьи в газету про то, как городские власти чего-то там недоделывают, то это было бы логичным развитием писательской страсти. А так получилось что – в молодости разные юношеские стихи, потом совсем ничего, а вот сейчас пошло?
Или это дар богов за труды в их пользу, или я просто долго копил знания и впечатления, чтобы смочь их вылить на бумагу? Не знаю, не знаю. Впечатлений от жизни явно больше, чем я отразил пока на бумаге. Уж не ждет ли меня цикл романов?
