Я покачал головой.
И снова она замолчала, продумывая дальнейший разговор.
— Но в последнее время… я больше не чувствую себя в безопасности, даже здесь.
— Почему?
— О, причин много! Отчасти, возможно, из-за того, что я ощущаю некую перемену в атмосфере. Этот дворец — чрезвычайно ограниченный, в высшей степени дисциплинированный мир. Поэтому когда что-то меняется, я замечаю это тотчас же: предметы, находящиеся не там, где им следует быть, или возникающие из ниоткуда. Вещи, которые могут не значить ничего, и тем не менее, если поглядеть на них с другой стороны, могут подразумевать нечто таинственное, нечто… И вот, наконец, сегодня…
Не в силах подобрать слова, Анхесенамон пожала плечами. Я ждал продолжения.
— Вы говорите о том, что случилось на празднике? Об этой крови?
Она покачала головой.
— Нет. Тут кое-что другое.
— Вы покажете мне?
— Да. Но прежде — есть еще одна вещь, о которой ты должен знать.
Она усадила меня на длинную скамью, стоявшую в тени, и заговорила еще более настороженно-приглушенным голосом, словно заговорщица:
— То, что я собираюсь тебе рассказать, — это секрет, известный только мне и еще очень немногим доверенным людям. Ты должен дать мне слово, что будешь хранить молчание. Слова — это сила, но и молчание имеет свою огромную силу. Эти силы принадлежат мне, и их следует почитать и повиноваться им. Если ты ослушаешься, я узнаю об этом — и не промедлю с наказанием для тебя.
Она тяжело поглядела на меня.
— Даю вам слово.
Она удовлетворенно кивнула и набрала в грудь воздуха.
— Тутанхамон вскоре объявит о своей коронации и о том, что принимает на себя царские полномочия. Это должно было произойти сегодня, после того, как он пообщался бы с богами. Но этого не случилось — по очевидным причинам. На сей раз нам помешали. Но нас не остановить. На кон поставлено будущее страны.
Она наблюдала за моей реакцией.
— Но он ведь уже царь, — заметил я осторожно.
— Только номинально, поскольку в действительности вся власть находится в руках Эйе. Царством правит регент. Его сила остается невидимой, и под этим покрывалом он делает все что хочет, мы же — попросту его куклы. Но теперь мы должны отнять у него власть. Пока еще есть время.
— Это будет очень трудно. И очень опасно.
— Разумеется. Итак, теперь ты лучше понимаешь, почему я послала за тобой.
Я почувствовал, как с каждым произнесенным ею словом тени дворца сгущаются вокруг меня.
— Могу я задать вопрос?
Она кивнула.
— Вы совершенно уверены, что Эйе сам не выступит в его поддержку?
