К мягкому стуку, с которым слезы Алисы падали на золотую броню, добавился еще один звук: резкий скрип.
«Меч душистой оливы», воткнутый в пол у ног Алисы, еще глубже вонзился в мрамор.
Вкладывая в руки силу, перед которой подавался даже материал несокрушимого Центрального собора, Алиса дрожащим голосом выдавила:
– …Дядя… Его Светлость командующий Беркули никогда ни о чем не тревожился, никогда не страдал за все триста лет, что он прожил как Рыцарь Единства; вы действительно так считаете, достопочтенная госпожа первосвященник? Вы утверждаете, что ничего не знаете о том горе, какое он, посвятивший вам свою вечную преданность, нес в своем сердце все это время?
Из-под меча донесся заметно более резкий хруст, чем в прошлый раз. И одновременно Алиса выкрикнула с еще большим напором:
– Его Светлость Беркули все время страдал, храня лояльность Церкви Аксиомы и людям! Вы не можете не знать, что Его Светлость множество раз умолял Совет старейших укрепить рыцарские ордены четырех империй, которые сейчас совершенно бесполезны! Его Светлость… дядя знал даже о печати в правом глазу каждого из нас. Это явное доказательство того, что он страдал больше всех, не так ли?!
Вопросы, окрашенные слезами, были заданы с такой болью в голосе…
И тем не менее Администратор ответила все с той же холодной улыбкой на прекрасном бледном лице:
– Какое разочарование. Подумать только – моя любовь была принята за что-то столь мелкое. Конечно же, я все это знала.
Сквозь ее очаровательную улыбку проглянула тень жестокости – а может, показалось.
– Вот что я скажу тебе, бедная крошка Алиса. Номер один… Беркули не в первый раз трясется над этими никчемными проблемками. Это дитя выражало те же самые мысли примерно сто лет назад. Поэтому я его подправила.
Администратор издала едкий смешок.
– Я заглянула в память Беркули и удалила оттуда всееее тревоги, которые так его мучили. И это произошло не только с ним… со всеми рыцарями, которые служат больше ста лет. Я позволяю им забыть все то, что причиняет им боль. Не беспокойся, крошка Алиса. Я не буду сердиться на тебя за твою мелкую шалость. Я сотру воспоминания, из-за которых у тебя сейчас такое грустное личико. Я снова сделаю тебя куклой, которой не нужно думать.
Повисло холодное свинцовое молчание, нарушаемое лишь сдержанным хихиканьем Администратора.
Она уже не человек.
Твердо в этом уверившись, Юджио почувствовал, как по всему телу побежали мурашки.
Умение стирать (а может, и переписывать) по собственному желанию человеческие воспоминания. Этот ужас Юджио испытал на себе. Он прочел заклинание всего из трех слов – и Администратор запечатала его память и превратила его в Рыцаря Единства, способного поднять меч на Кирито с Алисой.
