Но Ромина вспомнила, что генерал Фортескью, их с Крисом доверенный попечитель, вряд ли так легко доверил бы ее заботам Мерлина, не будь в нем уверен.
«Так или иначе, — успокаивала себя Ромина, — на все эти мучительные вопросы скоро, даже очень скоро я получу исчерпывающие ответы…»
Коридорный в ливрее почтительно открыл перед ней дверь люкса для новобрачных, и она вошла внутрь. Робко и… затаив дыхание от страха.
Дверь из огромного холла в гостиную была приоткрыта, и через эту широкую щель Ромина отчетливо видела нескольких мужчин, сидящих на стульях и в креслах с бокалами в руках.
Беззвучно вошедший вслед за ней коридорный тихонько постучал в полуоткрытую дверь и громким, хорошо поставленным голосом произнес:
— К вам мисс Фей, сэр!
На мгновение в гостиной воцарилась тишина. Затем Мерлин Никойлос, с негромким стуком поставив бокал на низенький журнальный столик, широко распахнул дверь и решительной походкой вышел в просторный холл.
Ромина с трудом узнала его. Необычная, чуть ли не экзотическая прическа, неизвестно откуда взявшиеся длинные бакенбарды, вдруг посмуглевшая кожа лица и… вызывающая, до неприличия обтягивающая одежда…
Но главные перемены заключались не столько в резко изменившемся внешнем виде, сколько в манере поведения.
— Ромина, детка, ну наконец-то! — радостным, просто-таки масленым голосом воскликнул «мистер Никойлос», простирая к ней обе руки и звонко целуя в обе щеки.
Почувствовав его прикосновение, девушка напряглась, но затем взяла себя в руки и неестественно ярко накрашенными губами тоже громко чмокнула Мерлина. Где-то возле уха…
— Наконец-то ты приехала, дорогая! А то я заждался. Даже начал считать минуты… Ладно, иди приведи себя в порядок после дороги, любимая. Я подойду через несколько минут. — Он, чуть повернувшись, бросил быстрый взгляд назад. — Как только закончу с господами… А пока ты будешь переодеваться, я попрошу принести в номер шампанское. После такого долгого перелета бокал-другой тебе не помешает. Ну, до скорой встречи, дорогая!
Мерлин послал ей воздушный поцелуй, сверкнув при этом перстнем с потрясающим бриллиантом неимоверных размеров, и медленно вернулся в гостиную, плотно прикрыв за собой дверь.
— Извините, господа, что пришлось ненадолго оставить вас, — небрежным тоном произнес он. — Это моя подруга, точнее говоря, очень близкая подруга. Она только что прилетела из Голливуда.
— А кто она, мистер Никойлос? Кинозвезда?
— Нет-нет, друзья, никаких расспросов. Особенно личного плана, — отмахнулся Мерлин. — Моя личная жизнь — это моя личная жизнь, и совать в нее нос я, извините, никому не позволю! Даже вам… Кстати, не вздумайте нигде публиковать информацию о ее приезде. Учтите, тем самым вы поставите меня в очень неудобное положение…
