Увидев ее, мальчик лет пятнадцати, который обычно заменял дежурного лифтера, открыл двери лифта и, почти не глядя на нее, нажал кнопку первого этажа. Из кармана его куртки торчал комикс, и, судя по его скучающему лицу, книжка интересовала его куда больше, чем Ромина с багажом.
Увидев Ромину, из стоявшего чуть слева серого «ягуара», выскочил шофер в униформе и забрал у девушки тяжелый чемодан. Но положил его почему-то не в багажник, а на переднее сиденье.
Ромина села сзади, и машина тронулась… Движение в это время дня было не интенсивное, поэтому они быстро проехали через центральную часть города и вскоре уже катили по скоростному шоссе прямо в аэропорт.
Как только они тронулись. Ромина откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Непонятно почему, она чувствовала себя смертельно усталой…
Правда, последнюю ночь ей не пришлось даже прилечь. Сидя перед угасающим камином, девушка перечитывала письмо Криса и предавалась воспоминаниям…
Вначале шок от трагической новости заставил Ромину забыть об Александре Салвекове, но затем вдруг она ощутила острое чувство стыда. Как… как она оказалась настолько слабой и безвольной, что позволила этому франтоватому хлыщу так быстро оказаться чуть ли не в ее… ее постели?!
Но сколько бы Ромина ни задавала себе этот вопрос, ответа на него не получала.
Конечно, во всем можно винить приятный вечер, который они провели вместе, и прекрасное вино, которое они пили, совершенно не сдерживая себя, и жгучую зависть женщин на том приеме, поскольку все свое внимание «русский дворянин семнадцатого века» уделял ей, и только ей одной…
И хотя любую из этих причин можно было посчитать основной, суть ее слабоволия следовало искать в другом, в чем-то куда более серьезном и глубоком. Но в чем? В одиночестве? В странном чувстве, которое в последнее время нередко, вот так вдруг, без всяких причин охватывало всю ее, без остатка? Когда Ромина мучительно пыталась понять, как же ей жить дальше?
А может, это случилось потому, что Криса тогда не было рядом? И любовь, пусть кратковременная, пусть даже предлагаемая таким светским хлыщем, как Алекс Салвеков, в тот момент показалась ей лучше, чем вообще ничего?
Мысли, сомнения, сомнения и мысли… И никакого ответа…
Ромине ясно было только одно — ей очень стыдно и искренне жаль, что она проявила слабоволие и позволила этому произойти! Ах, если б вернуться на сутки назад и прожить тот день совершенно иначе! Увы, немало мужчин и женщин мечтают об этом, но это лишь мечты, мечты, мечты…
