— Возможно, ручка горячая? — спросил я в недоумении.
— Нет, нет, это даже не ручка, а гусиное перо. Мистер Джармен, адвокат нашей семьи, немного старомоден в таких вопросах. Просто не знаю, что со мной. Я предпринял уже три попытки подписать тот документ, но моя рука отказывается это делать. Джармен всеми силами старается не показывать виду и даже выражает сочувствие моей немощи, но я могу представить, что он на самом деле думает. Может ли это быть результатом гипноза, направленного против меня? Что-то вроде одической силы?[3] Некоторые ученые признают существование мира духов…
— Простите меня, — сказал Холмс, — но мы с моим коллегой хотели бы провести два небольших медицинских теста. Для начала — тривиальное упражнение на остроту ума. Это дом 221-б по Бейкер-стрит, и сегодня семнадцатое число. Как быстро, мистер Трейл, вы сможете поделить двести двадцать один на семнадцать?
Я весьма удивился, а Трейл взял карандаш и принялся вычислять. Холмс подошел к шкафу, в котором хранил принадлежности для химических исследований, и вернулся с тяжелой каменной ступкой и пестиком, затем поместил в ступку маленькое, примерно трехдюймовое зеркальце. Бросив взгляд на вычисления Трейла, он благосклонно отметил:
— Превосходно. Ответ правильный. Теперь — испытание на мышечные реакции. Будьте любезны, разбейте пестиком это зеркальце в ступке, прямо сейчас.
Трейл выполнил задание достаточно ловко, одним ударом пестика, и посмотрел на Холмса в замешательстве. Это не походило ни на какой медицинский тест, что мне, конечно, было известно.
Холмс уселся в кресло, удовлетворенно потирая руки.
— Как я и думал. Вы не во всем суеверны, мистер Трейл. Я предположил это еще по тону, которым вы говорили о призраках. Получив в результате математического вычисления число тринадцать, вы вздрогнули, но в то же время не колеблясь разбили зеркало. Вы маскируете ваше реальное беспокойство. Почему вам понадобилась консультация доктора? Да потому, что вы боитесь безумия.
Трейл горько зарыдал, прикрыв лицо руками. Я направился к бару и смешал нашему клиенту бренди с содовой. Холмс одобрительно кивнул. Через минуту Трейл пришел в себя и сдавленным голосом пробормотал:
— Вы читаете мысли… понимаю, что теперь я сильно упал в ваших глазах.
— Мои методы, увы, гораздо более прозаические, — сказал Холмс. — Умозаключение — не менее действенный инструмент, чем магические способности. Сейчас я могу сделать вывод, что есть какие-то особые обстоятельства, в которые вы нас не посвятили. Однако я не припоминаю, чтобы в семье сэра Максимилиана Трейла кто-либо страдал безумием.
