Я выполнил просьбу Холмса. Один из листков представлял собой последнее письмо, которое сэр Джеффри написал Джеймсу Маклсворту и якобы просил миссис Галлибасту ему отправить. Второе письмо, гораздо более старое, Джеймс Маклсворт зачитывал нам вслух давеча днем. Хотя некоторое сходство в начертании букв имелось, письма эти определенно были написаны двумя разными людьми.
— Вы сказали, что это подделка, — произнес Холмс, держа пожелтелое письмо в левой руке, — но, к несчастью, ошиблись. Скорее всего, это единственный образчик подлинного почерка сэра Джеффри, который вам довелось видеть, мистер Маклсворт.
— Вы хотите сказать, он все диктовал этому… этому негодяю?
— Я хочу сказать, что сомневаюсь, мистер Маклсворт, в том, что ваш однофамилец хотя бы знал о вашем существовании.
— Но помилуйте, мистер Холмс, как же он мог состоять в переписке с человеком, о котором даже не знал?
— Вы переписывались, дорогой мой сэр, вовсе не с сэром Джеффри, а с тем, кто лежит сейчас там внизу, на мостовой. Зовут его, как догадался уже доктор Ватсон, Жан-Пьер Фроменталь. Вероятней всего, после убийств в Пикаюне он сбежал в Англию, где сошелся с компанией лорда Альфреда Дугласа и иже с ним. Со временем он отыскал в этой среде жертву, полностью отвечавшую его ожиданиям. Не исключено, что все это время он не отказывался и от личины Линды Галлибасты. Этим вполне объясняется тот ужас перед врачами, который он явно испытывал при мысли о медицинском осмотре, — вы же помните, что нам рассказали на почте. Трудно сказать, всегда ли он одевался как женщина, — во всяком случае, в Луизиане он именно в этом обличье заманивал свои жертвы на погибель, — и догадывался ли сэр Джеффри, с кем он имеет дело, но, как бы то ни было, Пти-Пьер сумел сделаться для него незаменимым и мало-помалу со временем прикарманить остатки состояния Маклсворта. Однако же более всего ему хотелось наложить лапу на «Персея» Феллини, для того он и придумал свой хитроумный и расчетливый план, как обманом привлечь к делу вас, мистер Маклсворт. Для этого ему необходим был однофамилец, живущий неподалеку от Нового Орлеана. В качестве дополнительной страховки он изобрел еще одного кузена. Пользуясь всего лишь почтовой бумагой сэра Джеффри, он выстроил целую пирамиду лжи, каждый из кирпичиков которой служил основанием для последующего. И поскольку почту всегда получала Линда Галлибаста, сэр Джеффри об этом обмане и представления не имел.
