— Вам стало известно о нем еще в Техасе, мистер Мэклсуорт?
— Тут дело странное. И даже щекотливое. Но думаю, мне следует быть с вами откровенным и все рассказать. Джентльмен, у которого украли «Персея», приходился мне кузеном. Мы изредка переписывались, и он поведал о тайне, которая теперь стала для меня настоящим бременем. Понимаете, я единственный живой родственник сэра Джеффри по мужской линии, а у него осталось семейное дело. Он думал, что еще один наш кузен живет в Новом Орлеане, но так и не нашел его. В общем, если говорить кратко, то я поклялся честью исполнить волю кузена, если с ним или со статуей что-нибудь случится. Воля родственника вынудила меня сесть на поезд до Нью-Йорка, а оттуда отправиться на «Аркадии» в Лондон. В Англию я прибыл вчера после полудня.
— Так вы преодолели весь этот путь, мистер Мэклсуорт, из соображений чести? — спросил я.
Столь благородный поступок произвел на меня самое доброе впечатление.
— Можно и так сказать, сэр. В наших краях мы высоко ценим семейную преданность. Как вы знаете, имущество покойного ушло на оплату долгов, но мое путешествие связано с личным делом. Я вас искал, мистер Холмс, так как уверен, что сэра Джеффри убили. Кто-то шантажировал его, а сам он говорил о финансовых обязательствах. Его послания становились все более тревожными, сбивчивыми; кузен боялся, что ничего не оставит потомкам. Я ответил, что на самом деле это не беда, поскольку у него нет прямых наследников. Но, похоже, родственник не внял моему совету — он умолял помочь и сохранить все в тайне. Я пообещал, а в одном из последних писем сэра Джеффри нашел следующий план действий: если до меня дойдет весть о его смерти, я должен незамедлительно отплыть в Англию. Приехав, купить вместительную сумку, отправиться с ней в Уиллесден-Грин на северо-западе Лондона, захватив с собой документ, удостоверяющий личность, и найти дом номер восемнадцать по улице Далиа-гарденс. Там забрать некий предмет, чрезвычайно ценный для рода Мэклсуортов, после чего сразу вернуться в Галвестон. Более того, кузен потребовал от меня принести клятву, что я навсегда сохраню полученную вещь в семье.
И я дал зарок, а уже через пару месяцев прочитал в газете Галвестона об ограблении. Еще через какое-то время последовала статья о самоубийстве несчастного сэра Джеффри. У меня не оставалось иного выхода, мистер Холмс, кроме как выполнить его просьбу. Тем не менее я убежден, что в конце жизни сэр Джеффри едва ли находился в здравом уме. Подозреваю, он боялся, что его убьют. Постоянно говорил о людях, которые не остановятся ни перед чем, чтобы завладеть статуей Челлини. Его состояние почти полностью отошло кредиторам, он мог умереть нищим и бездомным, но для него имел значение только «Персей». Вот почему я подозреваю, что ограбление и убийство взаимосвязаны.
