— Мистер Шерлок Холмс? — спросил он, глядя на моего друга. — Позвольте представиться: я — Орман-паша, личный представитель его величества султана, в прошлом — главнокомандующий армией Османской империи в Европе.
С этими словами он подошел к Шерлоку Холмсу и обменялся с ним рукопожатием.
— Позвольте представить вам моего друга, доктора Ватсона, который помогал мне в раскрытии многих преступлений, — сказал Холмс.
— А, доктор Ватсон, летописец! — с улыбкой пожал мне руку Орман-паша.
— Прошу вас, снимайте плащ и располагайтесь у камина, — сказал Холмс.
Старик стянул с себя свой необычный плащ-рясу, и я с удивлением увидел, что он облачен в полный военный мундир с золотыми эполетами; грудь мундира была украшена невероятным количеством золотого шитья. Орман-паша медленно опустился в кресло, предложенное ему Холмсом, и устремил на нас свой взгляд. Глядя на этого почтенного старца с проницательными, но добрыми глазами, я чувствовал, как беспокойство покидает меня, а любопытство, напротив, растет.
— Орман-паша, — начал Холмс, — в вашем письме ничего не говорится о сути порученного вам дела. Возможно, было бы лучше, если бы вы ознакомили нас с его деталями, прежде чем сказать, чем я могу быть полезен вашему монарху.
Старый турок немного помолчал и наконец начал рассказ:
— Вам, разумеется, известно, что с тысяча восемьсот девяносто седьмого года, то есть со времени войны между моей страной и Грецией, политическая ситуация на Балканах пребывает в состоянии хаоса. Агенты некоторых из наших балканских соседей, в особенности Болгарии, провоцируют беспорядки в наших городах. Три месяца назад болгарский эмиссар по имени Антон Симеонов прибыл в Лондон с целью заручиться поддержкой британского правительства относительно территориальных претензий Болгарии в нашей провинции Румелия — на том основании, что там проживает значительное болгарское меньшинство. Его миссия не нашла одобрения у британских властей, однако русские полностью поддерживают Симеонова и оказывают давление на правительство Великобритании, чтобы то поддержало требования Болгарии, которые мое собственное правительство решительно отвергло. Месяц назад Симеонов едва избежал смерти — неизвестный в маске выстрелил в него на улице из револьвера, когда он вечером возвращался к себе домой из болгарского консульства. Стрелявший промахнулся, Симеонов не пострадал. Однако царские министры ухватились за этот инцидент и направили Османской империи ноту, в которой обвинили мое правительство в том, что оно нанимает убийц, чтобы расправиться с Симеоновым, что является не чем иным, как враждебным действием по отношению к славянским народам, покровителем коих считает себя Российская империя.
