— Друг Джека, а? Да, я вас помню. Вы из голуэйских Холмсов, а? Майкрофт Холмс — ваш брат? Служит у лорда Хартингтона, а? У первого заместителя министра финансов, а?
У него была раздражающая манера прибавлять «а» едва ли не к каждой своей телеграфной фразе.
Тут и Агнесса Филимор вышла поздороваться с нами. Господи, Ватсон, как же я был молод и горяч в те дни. Даже и теперь, когда устремляю в прошлое взгляд более критический и холодный, я не могу не признать, что она обладала ослепительной красотой. Девушка протянула мне руку, но я сразу заметил, что в ее улыбке уже нет теплоты и дружелюбия, которые, как когда-то казалось, предназначались мне одному. Может быть, Агнесса стала взрослой женщиной, пока я с мальчишеской страстью грезил о ее прежнем образе? В то время я не мог допустить и мысли о том, что страсть была лишь с моей стороны. Желторотый юнец, что еще можно сказать.
Ужин проходил в мрачной атмосфере. Мне было тяжело примириться с жестокой правдой жизни; полковник Филимор не испытывал радости по вине проклятия, висевшего над его домом. Мы уже почти покончили с десертом, как вдруг Агнесса замерла, не донеся вилку до рта. Затем полковник Филимор с грохотом уронил ложку на тарелку и издал жалобный стон.
В наступившем молчании звук был слышен отчетливо. Это был детский плач. Он, словно эхо, разносился по всем комнатам. Даже Джек Филимор растерялся.
Я отодвинул стул и встал, стараясь определить, откуда исходит звук.
— Что находится прямо под этой комнатой? — спросил я.
Полковник сидел весь белый и от потрясения не мог отвечать.
Я обернулся к Джеку. Он несколько нервно отозвался:
— Винные погреба, Холмс.
— Так идемте! — Я схватил со стола канделябр и без промедления направился к выходу.
Когда я подошел к двери, Агнесса дважды топнула ногой, словно бы в волнении.
— Нет, мистер Холмс! — крикнула она. — Против потустороннего существа вы ничего не сможете сделать!
Я задержался в дверях и улыбнулся ей.
— Не думаю, что это потустороннее существо, мисс Филимор.
Джек Филимор показал мне погреб, мы обыскали его самым тщательным образом и ничего не нашли.
— А что вы рассчитывали найти? — спросил Филимор, увидев мое разочарование, когда мы вернулись в столовую.
— Мальчика, живого мальчика из плоти и крови, а не призрака, — твердо ответил я.
— Если бы. — Агнесса не скрывала своего удовлетворения тем, что у меня не нашлось никакого рационального объяснения. — Думаете, я не приказывала обыскать этот дом, и не один раз? Отец уже на грани безумия. Мне кажется, самообладание начинает ему изменять. Я боюсь, как бы он не сделал с собой что-нибудь.
