- Все в порядке, бакко, - сказал Даннер, стуча зубами от холода. Прыгаем, течение вынесет нас отсюда.
Такк был совершенно беспомощен, но Даннеру удалось стащить его в воду. И Такк потерял сознание. Даннер поддерживал голову друга над водой, пока стремительное течение не принесло их к кромке льда, где уже ждали Арго и Делбер. Они вытащили на лед сперва Такка, а затем Даннера. И со всех ног бросились к костру, где с полумертвого от холода баккана стянули мокрую одежду. Его растерли и завернули в два одеяла, которые достали из спальных мешков, прикрепленных позади седел. Даннер подошел к костру вслед за ними. Он весь посинел от холода и дрожал. Его тоже растерли, а потом завернули в одеяла. Такк начал постепенно приходить в себя, и их обоих напоили горячим чаем. Патрелу приходилось держать чашку у губ Такка, пока тот пил, потому что руки его не слушались. Через некоторое время Такк уже мог сидеть и начал ощущать легкое покалывание в руках. Наконец вернулись и остальные. Такк взглянул на подошедшего к костру Дилби.
- Тарпи? - спросил Такк и, когда Дилби кивнул, зарыдал.
Потом приехали капитан Дарби и лекари, за которыми посылал Патрел. Даннера и Такка усадили в запряженную пони повозку и повезли в лагерь. В течение всего пути никто не произнес ни слова. Такку дали сонного питья, потому что его мучила боль в руках, и он погрузился в глубокое забытье. Через несколько часов, когда Даннер очнулся от беспокойного, тревожного сна, он увидел, что Такк, неловко держа карандаш, царапает что-то в своем дневнике.
- Он записывает все это, чтобы выбросить из головы, - пробормотал Даннер и вновь заснул. На следующее утро Даннер разбудил Такка.
- Вставай, бакко, - сказал он, тормоша друга за плечо. - Они ушли без нас, решив, что мы заболели. Давай покажем им, что мы не какие-нибудь слабаки. Как твои руки? У меня всю ночь ноги сводило.
Такк пошевелил пальцами:
- Немного непривычно, будто они опухли. А в остальном нормально. - Он посмотрел на Даннера, их взгляды встретились, и у Такка из глаз потекли слезы.
- Ну-ну, бакко, - произнес Даннер дрогнувшим голосом. - Не надо так.
- Извини, просто не могу ничего с собой поделать. Я все думаю и думаю о человеке и Тарпи, о том, как они задыхались, пытаясь пробить твердый, словно камень, лед. Тарпи, Тарпи! Как только я закрываю глаза, предо мной возникает его искаженное отчаянием лицо.
Рыдания душили Такка, и Даннер, обняв друга за плечи, тоже дал волю слезам.
