— Я могу сделать это сейчас.
— Нет. Поцеловать жену бывшего друга — это пикантно, это щекочет нервы, это дает возможность вдоволь позлорадствовать над ним, что сделал его рогоносцем. Невесту… как-то мелковато.
— Поцелуй — разве это измена?
— Да, поскольку ты меня любишь. Не любил бы — не было бы изменой. И я люблю Кьярро, а тебя это унижает.
— И бесит.
— О! А почему, позволь узнать?
— Потому что я красивее, сексуальнее и у меня огромный успех у женщин.
— Примерно так я и предполагала.
— Теперь ты станешь считать меня самовлюбленным придурком.
— Нет. С твоей стороны это просто бравада. Бравада может не иметь ничего общего с твоими настоящими мыслями и убеждениями.
— Умна, красива, щедра, чувственна, эротична… У тебя есть недостатки, Деми? Как сама думаешь?
— Я наивная девчонка, которая с первого взгляда не умеет распознать настоящую любовь.
— Это ты о Декьярро? — он отодвинулся.
— Да.
— У него были женщины… до тебя. Ты веришь, что он с ними не спал? — прищурился Дарио.
— Верю.
— Типа искал свою единственную. Ура, я ее нашел!
— Кьярро говорил, что я единственная в его жизни? — улыбнулась Деми.
— О, да! Расписывал тебя, как по нотам: независимая, мечтаешь изменить мир, нежная… Похоже, тебе доставляет особую радость причинять мне боль, — Дарио смотрел ей в глаза хмуро.
— Прости, ничего подобного! Я просто люблю его, вот и все. Кьярро сказал, что ты отлично разбираешься в нижнем белье. Поможешь выбрать?
— Вообще-то в данной ситуации полагалось бы сказать, что я помог бы, если бы ты… или он предложили мне поучаствовать в процессе…
При этих его словах Деми отпрянула от него, как ошпаренная. Его удивило, что она не убежала вообще.
— Но я, в отличие от Декьярро… джентльмен. Я помогу тебе с выбором, — сказал он глухо.
— Почему ты сказал мне эти… слова?
— Почему?! Как ты не понимаешь?! Ты меня… волнуешь, ясно? Пусть ты невеста, пусть жена другого… Я люблю тебя, я хочу тебя! Мне безумно хочется попросить: «Ангел мой! Дай мне право любить тебя… Войти в тебя…» Я уже в том положении, что если бы у нас случился секс, я бы взял всю вину за это на себя и вымаливал прощение у Декьярро сам! И это действительно считал бы своей ошибкой…
— Кьярро сказал, что если бы я тебе изменила, ты бы назвал меня шлюхой…
— Нет! Пусть изменила бы, но была бы… моя! А так я и мечтать не смею…
Дарио сжимал руки в кулаки, боясь подойти к ней.
— Влечение к женщине надоедает, страсть убивает твою волю… А любовь разрушает… разум, превращает в раба. Я люблю тебя! Я так тебя люблю!
