. И наконец, профессиональная подготовка русских моряков соответствовала требованиям мореплавания этой эпохи. Правда, опыта дальних плаваний россияне не имели, но под андреевским флагом служило немало опытных иностранцев, т. е. известные трудности с кадрами все же не смогли сорвать экспедицию.
Истинные препятствия заключались в другом. Начну с того, что на Мадагаскаре в то время не было никакого государства, а тем более короля из европейцев. Следовательно, устанавливать дипломатические отношения было не с кем. Русская коммерция на острове также была невозможной. У европейских пиратов были свои клиенты, да и возможность контактов с ними была очень проблематичной.
Что же касается аборигенов, то французы надолго привили им ненависть ко всем белым людям. К тому же они вряд ли смогли бы представить для обмена что-либо достойное внимания (даже если бы россиянам и удалось вступить с ними в контакт). И наконец, всякое проникновение русских купцов на Мадагаскар вызвало бы противодействие европейских колониальных держав (прежде всего Франции), Дело в том, что от мысли овладеть Мадагаскаром французы не отказались. Они обосновались поблизости, на Сейшельских островах, и, без всякого сомнения, русское начинание вызвало бы у них активное противодействие. Не менее враждебной была бы реакция Англии. Ведь англо-русские отношения в те времена были далеко не дружественными.
Таким образом, вся мадагаскарская часть прожекта не что иное, как следствие дезинформации. Что же касается автора этой затеи, то я затрудняюсь давать ему категорическую характеристику. Возможно, Вильстер — провокатор, засланный в Россию с целью втянуть ее в конфликт с колониальными державами Европы. Возможно, он простодушный и малоосведомленный моряк, стремившийся протолкнуть, хотя бы и нечистыми методами, проект, в целесообразность и реальность которого искренне верил.
Из того, что писал о Вильстере Зейдель, можно уяснить только то, что он был храбр, в ходе Северной войны отличился в боевых действиях против датчан, а в конце войны находился в конфликтных отношениях со своим командованием. Согласитесь, это слишком мало для того, чтобы делать какие-либо заключения об истинных планах вице-адмирала Вильстера. Категорически можно утверждать лишь то, что он был авантюрист, и то, что прожект, в котором он был замешан, являлся авантюрой как для Швеции, так и для России.
А теперь перейдем к индийской части Индоокеанской экспедиции Петра I. Даю еще одну историческую справку. После крестовых походов состоятельные западноевропейцы возымели страсть к восточным пряностям, а также к предметам роскоши, которые производились большей частью в Индии. В течение нескольких веков держалась мода на индийские ткани, причем цена на них была такова, что даже в XVIII в. английские фабриканты требовали введения запретительных пошлин на ввоз в страну продукции индийских кустарей
