– Откуда это всё? – зачарованно произнёс Никанор.
С интересом понаблюдав за друзьями Диего наконец сказал:
– Сейчас мы находимся в хранилище шедевров мирового искусства, похищенных и вывезенных во время Второй мировой войны немецким командованием из разных стран мира. Оно занимает громадную площадь. В наш антарктический город тогда, конечно, было вывезено далеко не всё, а только часть шедевров. Остальные трофеи развеялись по миру и затерялись. Хотя что-то позже и было найдено. Сейчас перед вами оригиналы картин, которые мир не видел с начала 40-х годов.
Третий рейх серьёзно поработал в отношении экспроприации у других народов признанных шедевров мирового искусства. Если бы вы имели искусствоведческое образование и вплотную занимались этой темой, удивились бы глобальным объёмам украденного. Например, только лишь из государственного музея вашего родного города, Никанор, за время оккупации было вывезено больше трёх тысяч картин. В их числе полотна Репина, Мясоедова, Шишкина и многих других великих живописцев. На примере вашего городского музея можно говорить об объёме утраченного европейскими галереями в годы Второй мировой: до прихода немецких войск ваш музейный фонд насчитывал около четырёх тысяч картин, а после ухода немцев их оставалось около восьмисот. Вдумайтесь в цифру. Это статистика по одному лишь городу. В музеях многих других городов и стран, где побывали войска Германии – похожая картина.
– Да, циферки впечатляют, – согласился Мигель. – Получается, из музеев исчезала даже не половина картин, а много больше.
Ник в это время подумал про Лизу. У неё было искусствоведческое образование. Мигель прочитал его мысли:
– Твоя Лиза лишилась бы чувств в этом заповеднике.
– Это точно, – подтвердил Никанор.
* * *
Куратор пригласил друзей в другой зал. Переходя в следующее помещение, Ник и Мигель с трудом отрывались от грандиозных полотен гениев – взгляд словно прилипал к картинам. Когда они прошли в сопровождении Диего достаточно много залов, которые впечатлили бы своим содержимым даже самого малообразованного обывателя, их провожатый остановился около серебристых дверей. Он приложил ладонь к встроенному в стену экрану, и перед ними открылся вход в маленькое помещение, чем-то напоминающее барокамеру.
– Перед тем как войти в новый зал, нам нужно пройти процедуру биологической обработки, – сообщил сопровождающий. – Для объекта, который находится в следующем помещении, нужен особый микроклимат, и мы не должны его нарушать.
