— Видала. Золотой грот… Но мне было в нём, хоть он и золотой, как-то не по себе. Но вылезти из него я не могла. И тогда я сказала: «Я не хочу быть здесь!» — и тут же взлетела! И вылетела наружу, как оказалось — к яркому свету…
— Ещё бы вам было там, в этом гроте, хорошо. Хотя — некоторые начинают стенки грота рассматривать, вглубь продвигаться… Замечательный такой, казалось бы, гротик…
— А ты знаешь, что это было?
— Это — вход под землю, в преисподнюю. Когда-то материки наши располагались ближе к экватору. А потом всё как бы схлопнулось, втянулось в дыру на «верхушке» планеты, и всё как бы стянулось сюда — наверх, в северное полушарие. А что-то и совсем провалилось в дыру. Там раньше находился остров или материк. С этим самым «гротом». Вот так… Поразмыслите на досуге. К примеру, о том, куда делась гора Меру и как она образовалась… Так-то.
— Вот это — да! — сказала матушка Мария, — Вход в преисподнюю! Не зря я оттуда устремилась прочь!
— Ну ладно, всего хорошего, озадачил я вас, — сказал, поднимаясь, Николай, — А Город — это не Атлантида… Это — другой, тонкий план!
* * *
Николай, вернувшийся к костру после похода в посёлок за хлебом, сидел у костра и курил. В округе не было никого, только забегал на минутку что-то взять в своей сумке почему-то надутый как сыч Виктор. На костре мирно грелись два котелка: с чайком и с кашей. От нечего делать Николай пролистывал забытую кем-то из тайком от Евграфия приходящих к нему в гости эзотериков с большой Поляны «Бхагават-Гиту», хотя по опыту знал, что читать на Поляне почти никому и никогда не удавалось. «Бхагават-Гита» была, конечно, в кришнаитском издании, с цветными картинками. И хотя чтение сильно не продвинулось, картинки Николаю весьма понравились. Особенно «Сотворение миров» и «Калки-аватар на белом коне, уничтожающий демонов». Когда Николаю нравилась картинка, он мог созерцать её долгое время, как бы «западая» сознанием в иную реальность.
Незаметно в его чайно-сигаретный быт вторглись голоса. Из-за деревьев показался Василь и человек в штанах и куртке защитного цвета, с большим рюкзаком за плечами. Приблизившись, он свалил на землю рюкзак, достал притороченный к нему сверху большой пакет, чьё содержимое сразу молча начал передавать по частям Николаю. Первым появился из пакета наружу кулёк с помидорами.
— Привет, дядя Юра! Давно не виделись! — обрадовано приветствовал Николай.
— Здравствуй, Никола! — ответил, широко улыбаясь, дядя Юра, — А здесь — пряники и конфеты, последнее прости-прощай из города, а потом — перейдем на кашу и грибы, — и он протянул последний из кульков, — Ещё здесь — соль, спички и свечи, но этот я, дать, на крючок пакетик повешу. Нам — мне, и вот паренёк по дороге встретился, сюда проводил — нужен твой восстановительный чаёк. Ты его готовишь знатно. Хотя, казалось бы, чего проще, чем чай приготовить, дело нехитрое…
