В деревне единственный житель, девчушка (всего - пять домов: все три парня воюют (один - с Капитаном), одна из девчонок - сестра милосердия), вышла навстречу. Врага здесь не видели. Как и еды: по расходу должны подвозить на двоих, но...
Поделились мы с ней сухарями, и в кои-то веки (действительно, будто бы годы прошли!) натопили в оставшихся избах, и спали в тепле. Поутру... то, что было на завтрак, любой кто не голоден мог бы назвать только "щи из травы". Но с каким наслаждением ели мы это, и только хозяйка пугалась, когда чугунок с лёгким звоном отбрасывал пули..."
В землянке, едва освещённой единственной лампой, с утра уже был Командир. Над столом, над разложенной картой, склонились штабисты; сидел шифровальщик с блокнотом. На стенке висел телефон, а в углу, в "пирамиде", стоял пулемёт.
На часах поздний вечер, но штаб интенсивно работал: противник не ждал. Командир продолжал диктовать приказания, выглядел бодрым, однако усталость уже подступила. Казалось, что свет в глазах медленно-медленно гаснет... или не показалось?! Он может спокойно смотреть на спираль!
-- Что со светом, электрик?
В ответ дверь слегка приоткрылась, и что-то влетело.
-- Граната! Ложись!!!
Ослепительно яркая вспышка, и... жуткий грохочущий визг. Прилетевшее резало уши - до боли, реальной физической боли!
Сквозь яркие пятна в глазах он заметил, как кто-то орудует. Взяв пулемёт, он рванул рукоять и нажал на гашетку. Секунду оружие билось в руках, в абсолютном безмолвии сыпля куда-то в сияние, и - темнота. Темнота посреди угасающей боли.
Начкар шёл проверить посты. Не услышав положенный окрик, он щёлкнул затвором, и тихо позвал: "Часовой!". Часовой не ответил. От штаба послышался крик: говорящий, не слыша себя, говорил, тем не менее, ровно. Не так как в бою.
"Он контужен?!" Начкар побежал. Поднырнув под масксеть, он едва не упал, зацепив часового. Солдатик лежал, и начкар испугался: забыв обо всём, он упал на колени и принялся щупать, в надежде и страхе готовясь почувствовать кровь. Вместо этого в пальцы лёг шприц - оперённый, как те, в зоопарке, для хищников...
Спал тот солдат. Не по собственной воле, но спал.
Чуть поодаль сидел Командир, обхватив свою голову; рядом лежал шифровальщик. Начкар добежал до землянки, вошёл. На столе и на полочках пусто: ни карт, ни таблиц шифровальщика...
Врач закусила губу: обожжённые пальцы чуть дёрнулись. Новое средство при всей эффективности было болезненным.
