Я знал демона. Именно моя рука спустила существо на Посеребренное Воинство на Квенисе и впустила его паразита души в Тарагрта Сана. Среди смертных он был известен под многими именами — Чельтек, Дракон Сотых Врат, Говорящий Вечности — но только я знал его истинное имя, и поэтому только я держал цепь его рабства. Учитывая это, а также то, где сейчас находилось мое тело, его присутствие было не просто проблемой. Это было знаком.
— Ты, — произнес я тяжелым от мнимой властности голосом, — тебя не должно здесь быть.
Рты демона со щелканьем открылись и закрылись.
— Но я здесь, маленький маг, — выдохнул он. — Я здесь.
— Я знаю твое имя, — сказал я. — Твоя кончина зависит от моего терпения. Ты обретаешь жизнь по моей воле.
Он рассмеялся со звуком ломающегося позвоночника.
— Тогда повелевай мною, полусмертный. Прогони меня обратно во мрак. Цепи ржавеют, и огонь изливается на дни, еще не рожденные. Перезвон разбитых колоколов призывает погибель. Вся Троица оспорит твой уход. Они разорвут тебя изнутри и пожрут твое коченеющее тело, — он оскалился тысячью ртов. — За тобой охотятся. За тобой и твоим хозяином.
— У меня нет хозяина.
Смех затрещал опять, плоть существа задрожала под медным оперением.
Таков путь демонов. Словно хищники старой Терры, они хорохорятся, рычат и предстают в грозном облике, дабы устрашить слабых. Но, подобно рычанию волка или реву льва, это только бравада, выдыхаемая сквозь заостренные зубы.
— У каждого есть хозяин, — оскалился он. — Но ты — не мой.
Он замер, будто змея перед броском. Нужно действовать немедля.
Демон ринулся на меня.
Я начал формулировать имя существа, потянувшись в глубины разума, чтобы найти его фрагменты и соединить между собой.
— Сах-сул'на'гу…
Слоги потекли из моих уст, но демон уже несся на меня, на ходу вырастая в размерах. Его кожа треснула, из раздувшегося тела появились руки. Пальцы потянулись ко мне, превращаясь в костяные бритвы.
— … тх'нул'гу'шун-игнал…
Оболочка сновидения смялась и натянулась. Рев демона утонул в звуках рвущейся кожи и всхлипываний.
— … г'шу'тхетх…
Не-слова лились из меня, воспламеняясь в концепции воздуха. Тело демона начало распадаться, кожа и мясо с шипением обращались в слизь. От протянутых ко мне когтей стала отслаиваться плоть. В моем разуме открылась последняя составная часть его имени.
— …ул'сут'кал! — выплюнул я окончание.
Демон застыл, слабо подрагивая. Края его формы замерцали, обращаясь в ничто.
— Ты, — прошипел голос демона из тающего горла. —
