Незнакомка нахмурилась, услышав, зачем он здесь, но не попросила объяснения. Голова у нее занята другими вещами.
Рада за тебя. Может сначала, поможешь мне с этим маленьким неудобством? – в её голосе звучал сарказм. Дернув своими связанными руками вверх, она развела их насколько позволяла веревка, и вздрогнула, когда та задела ее исцарапанную руку. У тебя есть нож?
Пока Даган смотрел на красные, воспаленные следы, обвивавшие ее запястья, что-то странное и незнакомое подняло голову и распрямилось глубоко внутри него. Мужчина видел тысячи ран, большинство из них нанес сам. Но вид красивой смуглой кожи, стертой и окровавленной был ... тревожащим. Даган ощутил секундную дезориентацию. У него нет причин беспокоиться о ее боли.
Нож?! спросила она. Он услышал слово
«сволочь», угадывавшееся в ее тоне. Или может
«урод».
Ножа нет. Он в нем не нуждался. Тремя шагами Даган сократил расстояние между ними, взял зажатую между губами трубочку от конфеты, засунул ее в карман, затем присел на корточки и поймал веревку в кулак.
С расширенными зрачками девочка ахнула. Каждый мускул ее гладкого тела напрягся. Однако она не отпрянула. Только следила за ним своими невероятными глазами.
В коридоре раздались звуки. Шаги.
Освободи меня! прошипела она.
После. Даган уже встал и попятился.
После чего? Дыхание девушки стало коротким, прерывистым, взгляд метнулся к закрытой двери, а страх явно возрос. Ошеломленный, Даган пытался понять, почему девчонка говорила с ним так чванливо и нахально, но испугалась человека в коридоре. У нее все приоритеты задом наперед.
Еще раз прижав палец к губам Даган призвал ее к молчанию, пока отходил назад к узкому месту между дверным проёмом и стеной. Если девушка умна, то помолчит. А если выдаст, сделает его работу... более грязной.
Стиснув челюсти и сжав пальцы в кулаки, девушка следила за его движениями. Она коротко кивнула, когда дверь со скрипом открылась наполовину. Блондинка в узких джинсах и на шпильках толкнула дверь, полностью открывая ее, и плавно вошла в комнату. Сразу за ней шел высокий мужчина, одетый во все черное, его грязные каштановые волосы свисали до плеч. Одной рукой он крепко сжимал запястье блондинки, другой прижимал длинный охотничий нож к бедру.
Девушка шатаясь поднялась на матрасе и сказала скрипучим голосом.
Марси! Ты жива! О, слава Богу!
Марси замерла, а парень усилил хватку.
«Похоже ублюдок хотел изнасиловать и убить не одну, а двух девушек. Самовлюбленный».
