— Не поэтому, — сказал Ника. — Дом может создать только женщина. Я тоже решила. Хватит с меня космических баз, я останусь здесь и приведу в порядок наше бытие.
Дан посмотрел на нее с изумлением.
— Да, Дани, — кивнула она. — Я ведь своего добилась, ты стал другим человеком.
— Мужчиной, ты хочешь сказать, — усмехнулся Дан. — Надеюсь. Я согласен — приводи в порядок. Правда, со мной проще, мой дом — Земля, и здесь я везде дома.
Он умолк, поняв, что сказал не то. Ника посмотрела на него укоризненно.
— И где ты хочешь строить свой дом? — спросил Маран, глядя на Наи.
— Где скажешь. Мне все равно. Хоть на Второй Гаммы Водолея, — ответила Наи беззаботно.
Маран молчал довольно долго.
— Наверно, здесь, — сказал он наконец.
Дан услышал, как шумно вздохнула Дина Расти. Маран повернулся к ней.
— Что, Дина? — спросил он.
— Но ведь твой дом это Торена, — прошептала Дина смущенно. — Разве не так?
— Так, — согласился Маран. — И я обязательно вернусь туда. Умирать уж точно. Если доживу. Но сейчас? Я сделал там все, что мог. Хорошо или плохо, но сделал… Ребята, а тут выпить найдется что? — спросил он вдруг.
— Есть повод? — улыбнулась Ника.
— Есть.
— Тут не подают, но вон там автомат, на углу. Можешь послать официанта.
— Я сам схожу.
— Зачем лишать людей работы? Им и так делать нечего, втроем в этом крохотном кафе… Так и хочется разбить стакан, чтобы дать им шанс подобрать осколки.
— Стаканы небьющиеся, — заметил Дан. — А подбирать они в любом случае прислали бы робота-уборщика.
— А зачем здесь вообще люди? — спросил Маран. — Сошли бы и автоматы.
— Должны ведь и люди где-то работать, — объяснил Дан. — Их и так уже с производства попросили, потихоньку вытесняют с земли…
— Я все-таки схожу сам.
Маран встал.
Когда он ушел, Ника поглядела на опечаленную Дину.
— Тебя так огорчает, что он хочет остаться здесь?
— Я подумала, как расстроится Поэт, — сказала Дина грустно. — Но я и сама огорчена, ты права. У него ведь есть непостижимое свойство, у этого Марана. Там, откуда он уходит, остается невосполнимая пустота. Непонятно, как это у него получается, но когда он приближает к себе людей, они уже… ну просто не могут без него.
Дан вспомнил, как не так давно, на Палевой, сидя в одиночестве на пустыре у орбитолета, пытался представить себе, как жил бы дальше, если бы Маран… у него снова, фигурально выражаясь, отнялся язык, он не мог это «если бы» оформить в слова даже мысленно… как пытался представить и к какому неутешительному итогу пришел. Что-то из его воспоминаний, наверно, отразилось на лице, поскольку Ника встрепенулась.
