– Действительно, не церковный проповедник. – Опять проявила себя соседка. – Творцы, а ведь раньше иносказателя погнали бы палками. А то и поймали бы и вздернули. А теперь он вещает всем и его слушают! А простого церковника тут даже и не видно.
– Они… у церкви… – Хмарей осторожно озирался на нее. Торговка сняла капюшон, но он безотчетно косился глазами ниже, желая все же подтвердить догадку о змеиной броне. – У церкви после войны стали хуже дела.
– Да. – Задумчиво ответила она.
Незнакомка так и не удостоила его своим взглядом. Но это Хмарея не печалило, скорее, успокаивало. Должно быть, следом она развернулась бы в другую сторону и без всяких церемоний ушла бы прочь. Но на плечо ее с хлопком легла тяжелая рука, и, ухватившись покрепче, потащила назад.
– Пойдем, поторгуем! – Сообщил грубый мужской голос, и женщина исчезла из виду.
Хмарей обернулся. Вопреки его предубеждению, она не сопротивлялась. Увлеченная толпой из пяти мужиков, с которыми, кстати, портной не стал бы иметь дело, женщина послушно удалялась в ближайший глухой проулок.
Возможно, это как раз ее дружки из банды. – Подумал Хмарей. Но настроения их уж слишком разнились. То, как ее подталкивали вперед, могло бы сойти за дружеский жест в их грубых кругах, но со стороны все же выглядело принуждением. Когда компания исчезла за углом, Хмарей все еще стоял на месте. Но, переча своей осторожности, переча уже принятому решению не вмешиваться в дела подобных людей, он двинулся следом.
Небольшой темный проулок кончался задней стеной двухэтажного дома. Гулкий и яркий мир рыночной площади обрывался на том месте, где встал Хмарей. Дальше – только мир вечной тени, где можно найти разве что крыс или прочие тому подобные неприятности. Женщина отделилась от мужской компании, отошла чуть дальше, отрезанная от выхода их нестройной группой.
– Ты же понимаешь, что это плохо?! – Тот, что вел переговоры был не самым крепким и высоким, но в целом вся их компания была явно не на подбор. Кто-то долговязый, кто-то худой, но кто-то действительно устрашал габаритами. Их объединяла только одежда – сшитая на один практичный фасон. Грубая, но дорогая и долговечная, испачканная скорее городской грязью, чем пылью загородных дорог.
– Слушать иносказателей Писания – теперь уже так вредно? – Цыкнула торговка.
– Боги с ним – с сумасшедшим. За ним другие люди придут. Ты что думаешь: что вот так можно просто прийти к прилавку и сдать добро напрямую?
