А вот версия председателя «Общества» звучала очень даже гладко. Иван Ильич, с более чем подходящей его занятию фамилией Собакин, который официально числился председателем означенного общества, вещал журналистам: «Члены оппозиционных организаций не упускают ни одной возможности опорочить наше общество и сорвать митинг. Они не брезгуют никакими средствами. Сегодняшний инцидент – лучшее тому доказательство. Но мы будем продолжать отстаивать свои принципы, несмотря на давление, оказываемое на членов общества!» Вот так. Ни больше, ни меньше.
* * *
К тому времени, когда я добралась до центрального парка, митинг был в самом разгаре. Разношерстная компания митингующих толпилась у входа в парк, потрясая плакатами. Я незаметно слилась с толпой и принялась переходить от одной группки к другой, прислушиваясь к разговорам. Я пыталась выяснить, где базируются настоящие члены общества, а где приглашенные для массовости студенты. Стражи порядка беззлобно переругивались с пикетчиками. Время от времени от толпы отделялся оратор и, подойдя к микрофону, произносил очередную пламенную речь. На него почти никто не обращал внимания. Со стороны складывалось впечатление, что народ здесь собрался просто пообщаться между собой, а транспаранты с кричащими лозунгами взяли просто для отвода глаз. Чтобы полиция не разгоняла.
Иван Ильич стоял особняком от митингующих. Я узнала его по фотографии, размещенной в Интернете. Около него крутился молодой, шустрый парень. Парень этот наверняка и был Димыч, знакомый мне по офисному разговору. Каждые пять минут Димыч убегал в толпу, а возвратившись к Ивану Ильичу, что-то жарко шептал тому на ухо. Скорее всего, докладывал обстановку. Иван Ильич согласно кивал и продолжал стоять, наблюдая за ходом митинга.
От Ивана Ильича и Димыча мое внимание отвлекла группа людей, принявшаяся активно размахивать транспарантами. Я подобралась к ним поближе, чтобы послушать, чем так возбуждены пикетчики. Оказалось, группка эта недовольна тем, что обещанный председателем представитель мэрии задерживается.
– Чует мое сердце, опять прокатит нас Ильич. Какой уж раз обещает, что из мэрии человека пришлют. Кому мы тут требования свои выдвигаем? Бабулькам с рынка? – кипятился высокий, сухопарый мужчина лет тридцати.
– Погоди, Вадик, не бунтуй, – урезонивал его мужчина постарше. – Сказано же тебе, будет позже. Ильич сам не рад, что нас третий раз прокатывают. А все власти виноваты! Не хотят ответственность на себя брать, вот и не приходят.
