Наконец все было готово. В ночь перед тем, как Сантос должен был отправиться на юг, Констанция решила в последний раз поговорить с ним в той самой комнате, где они встретились впервые.
— Я притворюсь, будто готовлю груз для отправки на «Аррайо», — сказала она. — Дайте мне знать при помощи условного кода, когда все будет сделано.
Сантос смотрел на нее, явно не замечая больше ничего вокруг. Когда он взял ее за руку, Констанция поняла: настал момент, к которому она готовилась.
— Поедемте со мной! — внезапно попросил Сантос, подавшись к ней.
Констанция почувствовала на своей щеке его горячее дыхание. То была финальная борьба. Если она не совладает с собой, все рухнет.
— Нет, Рамон, — мягко сказала она, но не отняла руки. — Так нельзя… Послушайте!
Это было очень и очень непросто — сдерживать человека столь бешеного темперамента.
— Я присоединилась к вашему делу ради… ради денег. Теперь они у меня есть. Мы собрали почти сорок тысяч долларов, двадцать тысяч вы отдали мне в счет моей доли.
Констанция сделала паузу. Рамон Сантос не обращал внимания на ее слова, сосредоточившись лишь на ее лице.
— Во мне, Рамон, любовь умерла… — продолжала Констанция, устало вынув руку из его пальцев. — Умерла. Я слишком многое повидала в жизни. Теперь ничто меня больше не завораживает, кроме приключений и денег.
Рамон снова ласково взял ее руку и быстро поднес к губам, как сделал во время первой встречи.
— Вы принадлежите мне, — прошептал он. — А не ему!
На этот раз Констанция не убрала руки.
— Нет… Не вам и не ему… Никому.
В это мгновение авантюристы поняли друг друга до конца.
— Не ему! — неистово пробормотал Рамон и страстно обнял Констанцию.
— Никому, — выдохнула она, быстро обняла его в ответ и тут же высвободилась.
Ей удалось подчинить своей воле не только Рамона Сантоса, но и себя саму.
На следующее утро Сантос под стук колес уже мчался на юг.
Теперь Констанции следовало направить все силы и энергию на то, чтобы сохранить в секрете новый план вплоть до его успешного выполнения. До Драммонда не должно было дойти ни единого намека на то, что замыслы заговорщиков изменились. Что же касается самих революционеров, Констанции не следовало их бояться — все они безоговорочно верили Сантосу… Все, кроме Гордона. С последним все обстояло очень и очень непросто.
В последующие два дня Констанции удавалось хранить секрет и вести себя так, будто ничего не произошло. Сантос оставил своим товарищам короткую записку, в которой говорилось, что он ненадолго отлучится, чтобы закончить дела по закупке оружия. Поскольку в штаб-квартиру прибыли ящики (об этом позаботилась Констанция), никто ничего не заподозрил. И все-таки она тревожно ждала весточку от Сантоса.
