– Ну, вроде уже давно сидим, а никакой дикости вокруг не видно…
– Дикости не видно? – изумилась Дженни. – А вон туда посмотри…
Я проследил за ее взглядом и увидел на той стороне шоссе здоровенный столб, на котором красовался рекламный плакат. Верхний угол плаката занимала толстая физиономия гаишника с рукой, важно поднимающей полосатую палку, а огромные буквы гласили: «ВОДИТЕЛИ! УВАЖАЙТЕ ТРУД ПЕШЕХОДОВ!»
Я закрыл лицо ладонями и помассировал. Затем прижал кулаки к закрытым векам и яростно тер глаза, пока передо мной не поплыли пятна самых ярких расцветок. Затем снова открыл глаза. Плакат никуда не исчез – он все так же маячил над дорогой. А за ним на бетонном заборе я теперь явственно разглядел длинный желтый транспарант, на котором черными буквами значилось без знаков препинания: «БАНИ ПЛИТКА НАДГРОБИЯ ДЕШЕВО», и стрелка указывала куда-то за угол, хотя угла у забора не было – он тянулся вдоль шоссе сколько хватал глаз.
– Ну как? – ехидно поинтересовалась Дженни.
– Плохо, – признался я. – Ты тоже все это видишь, да? Плакат? И вот то, желтое?
– И еще мужика, который перед собой матрас толкает по обочине шоссе… – кивнула Дженни.
– Где? – изумился я. – Ой, точно… Слушай, а зачем он матрас по шоссе толкает? Грязно ведь, и порвется…
– Ты меня спрашиваешь? – возмутилась Дженни. – Он уже километра два прошел, пока мы тут болтаем, скоро до нас доползет, вот сам и спросишь.
Я только хотел сказать, что пора отсюда сваливать, но как раз к остановке подрулил старенький зеленый автобус с табличкой на лобовом стекле «ЗАКАЗНИК-2» и призывно открыл переднюю дверь. Мы вошли внутрь. В салоне сидели хмурые таджики в одинаковых строительных безрукавках оранжевого цвета, и каждый держал в руке черенок от лопаты.
– Курсанты, что ли? – звонко крикнул водитель, вглядываясь в наши лица.
– Студенты, – ответил я.
– А я сразу понял: полосатые, значит, матросы! – крикнул он, стараясь перекрыть шум мотора. – Вы на митинг тоже?
– В Москву, – сказала Дженни.
Водитель удовлетворенно кивнул.
– А что у вас за пассажиры? – спросила Дженни, настороженно покосившись на таджиков в оранжевых безрукавках.
– Это нелегалы! Асфальтщики! – охотно сообщил водитель, прижав ладонь ко рту – то ли для секретности, то ли чтобы перекричать шум. – Звонок помощника губернатора: всех оранжевых срочно на митинг. Собрались, поехали.
– А палки им зачем? – продолжала Дженни.
– Российский флаг нести дадут! – объяснил водитель.
– А для чего у вас на торпеде кочан капусты лежит? – не унималась Дженни.
