Тайна гранатовых зёрен | страница 40
– Придём домой, умоешься, – пообещал Шар-Нольд, и они двинулись дальше.
По городским улицам сновали шиши. Мужчины снимали колпачки и учтиво кланялись Вике, Никанору и Шар-Нольду, дамы приветливо улыбались и весело подмигивали. Маленькие шишончики, смешно торчащие из маминых карманов, открыв рты, смотрели на невиданное чудо: девочку и кота.
По пути друзьям попадались библиотеки и кинотеатры. В городе имелся даже зоопарк, в котором можно было увидеть обычных и диковинных насекомых.
Как же обрадовалась гостям мама Шар-Нольда! Она стояла на балконе аккуратного белого домика и поливала из голубой леечки оранжевые настурции, густо обвивавшие перила. Мама увидела сына ещё издали.
Как только друзья переступили порог, она, раскинув для объятий руки, бросилась им навстречу. Мама Шар-Нольда, как и все мамы на свете, только сильно тревожилась, когда сын надолго покидал дом, хотя старалась этого не показывать. Мама понимала, что Шар-Нольд, зная, что она волнуется, будет чувствовать себя неспокойно. А это осложнит его путешествие.
– Проходите, мои дорогие, проходите! – суетилась она, усаживая гостей за стол. – Самовар вскипел. Сейчас будем пить чай с малиновым вареньем. И вы расскажете мне много интересного.
Через день Вика, Никанор и Шар-Нольд покинули уютный домик шиша, его заботливую маму и приграничный город Полевик. Путь их лежал через Страну шишей к Великому болоту – последнему препятствию на пути к Мышиному королевству.
Путешествовать по Стране шишей было одно удовольствие: ни тревог тебе, ни опасностей.
Опасность, правда, вскоре возникла. Слава о гениальной девочке – спасительнице Цветочного поля – мигом разнеслась по окрестностям. Поэтому в любом местечке, где бы друзья ни появились, их радушно встречали и старались накормить до отвала. А если они отказывались, то шиши сильно огорчались, поэтому приходилось есть почти постоянно и всё подряд.
Однажды Вика разглядывала себя в зеркальце.
– Шар-Нольд, смотри-ка, я постепенно начинаю округляться. Ещё чуть-чуть, и ты сможешь звать меня Шар-Вика, – и она невесело усмехнулась.
А Никанору такое внимание очень даже нравилось. Он от угощения не отказывался. Принимал от шишей котомки с провизией и всю дорогу что-то жевал, «чтобы облегчить ношу», как он говорил. А после и вовсе выпросил в одной деревне жука-носорога для перевозки поклажи.
И вот теперь, сидя на мешках с провиантом, уложенных на спине жука, он с наслаждением хрустел сочной сосиской.
