Смерть на коне бледном | страница 12



— Сержант-майор Тиндал! В чем дело?

— Сэр, перестрелка на северном плато. Мистер Стрикланд и его конный отряд скачут назад!

— Мистер Спенсер! — проревел Пуллейн. — Трубите тревогу и общее построение. Следите в бинокль за северным плато и немедля докладывайте мне обо всем!

Полковник ринулся обратно в палатку, на ходу застегивая пояс и проверяя ножны и кобуру. Наш наблюдатель прекрасно знал, что произойдет дальше, словно репетировал эту сцену. Обернувшись напоследок, он успел заметить сверкающие гневом глаза Пуллейна. Скоро эти глаза закроются навеки. Полковник в ту минуту, несомненно, воображал, как будет отчитывать Стрикланда.

Плоть охотника все еще жгла невидимая рана, но он испытывал не ненависть, а лишь холодное удовлетворение. Кости брошены. Дальнейшее уже не зависит от него, события будут разворачиваться так же неумолимо, как перемещаются по небу сияющие светила.

Он отвязал серую кобылу и повел ее прочь из лагеря, оглядываясь время от времени.

Скрытый рядами палаток мальчишка-горнист из полкового оркестра протрубил сначала тревогу, а потом общее построение. В знойном воздухе раздались крики сержантов, ругательства солдат, на бегу застегивающих обмундирование, а еще через мгновение — команды:

— Рота, стройся! Равнение на-право!

— Сэр! — пронзительно закричал, подбегая к командирской палатке, Спенсер. — Многочисленные силы противника показались на северном плато! Они растянулись по всей гряде!

— Хорошо, мистер Спенсер. Выставить роты вокруг лагеря. Где Дернфорд со своими людьми?

— Их не видно, сэр.

— Его могут отрезать, как и лорда Челмсфорда. — На лице Пуллейна застыла гневная гримаса. — Черт меня подери, если я не отдам этого болвана Стрикланда под трибунал!

Но и в голосе, и во взгляде сквозило смятение; очевидно, полковник понимал, что глупость совершил он сам. Пуллейн достал из чехла бинокль и посмотрел, как бегом выдвигаются на позиции части 24-го пехотного полка, а потом отправился проверять оборону. Лейтенант Когхилл, оставленный лордом Челмсфордом в лагере адъютант, ехал следом.

Наш всадник, который и в седле продолжал наблюдение, знал, что именно Пуллейн увидит в бинокль. Слова Спенсера оказались чистой правдой. Почти на милю растянулась по северному плато черная колышущаяся волна. Воины появились словно из воздуха. Ночной патруль не заметил ни малейших признаков близости врага, зато теперь ярко сверкали на солнце острые железные наконечники ассегаев, то здесь, то там мелькали в темном человеческом море рыжеватые, обтянутые шкурами щиты, будто обломки, подхваченные мощным приливом.